Сейчас уже несколько лет, как мама умерла. Он теперь жил один и все искал ту самую женщину, что должна стать его счастливым билетом в золотую страну безделья и процветания. Одна беда – цыганка не дала ее примет. И как же ее узнать?..

Вокруг него всегда было много женщин, но какая из них та самая… или он просто ее еще не встретил? Ничего, время еще есть. Он умеет ждать…

Вечером, сев за комп, Лара снова принялась вспоминать сегодняшние невзгоды. Провалов выходило поменьше, чем вчера: если посчитать опоздание, Алинкины утренние вопли и случай с телефоном, то всего три минуса. Правда, со звонком вышло паршиво. Очень паршиво. Может быть, не на один, а на три минуса, а может, даже на пять. Но и в этом случае получается минус семь, а не минус десять. До десяти все равно, слава богу, недотянуть. Впрочем, и плюсов никаких: за этими скандалами даже Кирилл с ней не поздоровался. Может, зайти в монтажную? Заскочить на секунду, под любым предлогом? Просто увидеть его! Это добавит ей сил. А плюс-то какой… От одной этой мысли Ларино сердце бешено заколотилось. Она неуверенно встала и решительно двинулась по коридору по направлению к монтажной. Но вот странно, чем ближе девушка подходила к заветной двери, тем медленнее становились ее шаги. Дойдя до монтажной и прикоснувшись ладонью к потрескавшейся псевдозолотой ручке двери, Лара и вовсе замерла. Вот зайдет она и что скажет? Нет, она не сможет…

Где-то рядом послышался шум чьих-то шагов. Лариса отскочила от двери, чувствуя, как лицо ее заливается ярким румянцем. Слава богу, не Алинка, а Василий Андреевич – директор их маленькой телестудии, тучный седовласый мужчина за сорок пять. Прошел, низко опустив голову, на ходу кивнул Ларе. Она промямлила еле слышное «здрасти» и устремилась в сторону кухни. Ей срочно нужно выпить чаю, расслабиться. И как можно быстрее! Пока чайник закипал, она думала о Кирилле. Сколько будет продолжаться эта ее любовь? Она ведь уже не девочка – почти тридцать лет, а все как пятнадцатилетняя: мечтает, боится подойти, стоит под дверью. Может, надо все изменить? Может, и права Анька?

Чайник вскипел, но Лариса про него забыла. Она вдруг подумала, что если сейчас откроет дверь кухни, то обязательно столкнется с монтажером. А если так, то она что-нибудь ему скажет! Девушка потянула на себя ручку двери, приоткрыла ее, но не полностью, и тут же замерла: в коридоре на диване, рядом с кухней, сидели Алинка, Танька и Антон, дизайнер с повадками голубого. На полу возле них стояла большая коробка, заполненная косметикой. К Новому году, догадалась Лара, вспоминая, что в прошлом году все в качестве подарков получили косметические наборы.

– Нет, ты посмотри, какая гадость! Все мятое! – жаловалась Танька, держа в руках какую-то упаковку. – Вот сволочи! Ведь знают, что на подарки заказываем.

– Дай гляну, – Антон выхватил из Танькиных рук коробку и вскрыл ее.

Алинка заржала, а Танька испуганно воскликнула:

– Ты чего делаешь? Как ты вскрытую подаришь?

– Глянь, и тюбик весь измазанный, похоже, он даже переполненный, – заметил Антоха, рассматривая белый флакончик, который он брезгливо держал на вытянутых руках подальше от себя. – Фу, гадость! На, возьми обратно.

– Ну деловой! А мне дарить и отвечать, – чуть не плакала Танька. – Придется теперь выкинуть! Между прочим, сумма на подарки-то полностью израсходована!

Алинка в это время разглядывала упаковку.

– Да ладно тебе! Фирма-то хорошая! – заметила Кобра. – Ты этой тихоне подари! Напарнице моей, Ларочке! Может, похорошеет!

– Ты думаешь? Что-то сомневаюсь… – съязвил Антон. – Мне кажется, ей ничего не поможет…

– Да неудобно, – помялась Танька.

– Неудобно на голове стоять, и то, если ты не акробат! – сострила Алинка и принялась дальше рыться в коробке. – Смотри, тут еще есть этой же фирмы. И вот – три штуки. Цвета какие-то не очень, да и ладно: все это положишь в красивый пакетик, и вот тебе подарок!

– Да на фига ей три краски? – еще сопротивлялась Танька. – Еще и совсем разные!

– Пригодится. Ты знаешь, как она на Кирилла смотрит! Так, может, внимание привлечет, – ответила Алина так язвительно, что Лариса поняла: ее рингтон вовсе не остался незамеченным и забытым.

Но больше всего взволновало Лару даже не это. Начальница знает о ее чувствах к Кириллу! Девушка услышала, как глухо отбивает ритм ее собственное сердце, судя по всему, провалившееся куда-то в пятки.

– Да ты что? Она втюрилась в Кирюху? – заинтересовался Антон, придвинувшись к девчонкам.

– А то ты не замечал? – продолжала Кобра. – Прикинь, я тут на днях увидела, как она…

Дальше Лара уже ничего не слышала, потому что Алинка перешла на шепот. Чтобы не выдать себя в самый неподходящий момент, Лариса прикрыла дверь, села за стол и расплакалась. Боже, как же ей жить дальше?! Мало того, что ей считают возможным подарить всякую гадость, так еще и про Кирилла все знают! Что делать? Надо бежать, прямо сейчас, сломя голову, но сил никаких нет. Да к тому же, если она выйдет сейчас из кухни, те трое догадаются, что она все слышала.

С честью встретить их насмешливые, а может, еще хуже, жалостливые взгляды она не сможет. Значит, нужно сидеть тихо, как мышка, и ждать, пока они разойдутся!

Приняв это решение, Лара почувствовала еще большее унижение – ее обсуждают, а она не может набраться храбрости, чтобы остановить это безобразие! Плывет по течению и даже грести перестала. Снова вспомнила Анькин вопрос: как ты вообще выбрала эту профессию? Нет, не ее это! Зря она полезла в журналистику, ведомая детской мечтой стать репортером! Как же теперь жить, после такого унижения?