Его голос вновь прозвучал из ниоткуда.

— С этого момента прошло почти сорок лет. Тогда я жил в Пльзене. В городе, где я родился и хотел провести всю свою жизнь. Я не собирался ничего менять. Я работал в больнице, читал лекции в университете…

Да где же он? И куда я иду?

— По воскресеньям я всегда отправлялся на прогулку в парк, чтобы отвлечься от забот. Но даже в минуты отдыха я не преставал думать о работе. Я не мог снять с себя ответственность за жизнь и здоровье своих пациентов. Я самонадеянно считал, что создан только для того, чтобы спасать других. Более того, работа увлекала меня настолько, что она не была для меня чем-то тяжким и ненавистным. Можно сказать, я был по-своему счастлив.

Меня вдруг обогнал рыжий спаниель и стрелой помчался по усыпанной листьями дорожке. Я побежал за ним.

Что происходит? Какое мне дело до чьей-то собаки?

Я что-то кричал, но мой голос звучал необычно, почти как эхо. И тембр был не похож на мой…

Неужели я и есть Андрей? Тот, каким он был сорок лет назад? Боже, когда я уже перестану удивляться подобным штучкам!

Андрей игнорировал моё растерянное состояние.

Когда я поймал спаниеля за ошейник, он успел запачкать грязными лапами юбку молоденькой женщины. Она заслоняла собой двух хихикающих малышей, которых, похоже, не напугало нападение.

— Вот так я познакомился с Анной. Моя собака хотела поиграть с детьми, а она бросилась на защиту своих питомцев. Мелочь, но что поделать, если жизнь состоит из мелочей, которые поначалу кажутся незначительными?

Тем временем я что-то говорил и сдерживал скулящую от нетерпения собаку. Кто-то из детей протянул к ней руку, чтобы погладить её, но бдительная няня тут же это пресекла.

Туман потемнел и стал гуще. Я вновь погружался во тьму.

Наконец-то. Пора бы уже выбраться из чужой памяти. Не очень приятно, когда с тобой обращаются как с куклой.

Я опять гуляю по парку. О чём-то оживлённо беседую с Анной.

— Мы встречались с ней каждую неделю. Она была очень мила, начитана, и общение с ней доставляло мне истинное наслаждение. Всего несколько коротких встреч что-то изменили во мне. Я стал больше задумываться о таких человеческих вещах как семья. Честно говоря, совсем одиноким меня никак нельзя было назвать. Помимо родителей, у меня было множество родственников. Братья, сёстры, кузены, их дети… Но Анна, сама того не ведая, дала мне понять, как я нуждаюсь в собственной семье. Чтобы дома меня ждали не только горничная со старой кухаркой. И чтобы компанию мне составляла не только собака.

Деревья растаяли в тумане и почти мгновенно вновь материализовались. Коричнево-жёлтую листву сменил снег. Морозный ветерок навязчиво щипал щёки. Моё дыхание превращалось в клубящийся пар. Вокруг меня радостно носился спаниель и пытался ловить пастью редкие снежинки.

Что это, он мне всю жизнь свою будет пересказывать? Ради чего?

— Анна пропала неожиданно. Не могу описать словами, как я к ней привязался. Я был потрясён, когда увидел детей с другой няней, — продолжал Андрей. — Поначалу я огорчился, но позже решил, что так даже лучше. Анна появилась, как ангел, и исчезла, выполнив свою миссию: я одумался и сделал предложение девице, женитьбу с которой мне так долго навязывали родители. А после Рождества…

Да сколько можно, в этом воспоминании холодно!

Ко мне подошла румяная от мороза девушка в шубке из явно дорогого меха. Я даже не сразу понял, что передо мной та скромная няня.

Андрей усмехнулся.

— Я не сразу её узнал. К моей Золушке как будто заглянула в гости Крёстная фея. Она что-то рассказывала мне про наследство, но мне было всё равно, почему она исчезла. Главное, что она снова была со мной.

Уже привычная темнота и ощущение лёгкости. Надеюсь, это было последнее воспоминание.

— То, что произошло дальше, по-настоящему разрушило мой привычный мир, — мрачно сказал Андрей. — Я пригласил её к себе. На улице было холодно, и Анна ещё напомнила мне о моей библиотеке…

Меня резко выдернуло из уютной тьмы.

Прямо в объятья Анны.

Не трудно догадаться, почему девицам не разрешают ходить по чужим библиотекам.

Будь я собой, то умер бы от стыда сию же минуту!

Я не хотел быть рядом с обнажённой девушкой, не хотел трогать её, смотреть на неё… Делать с ней это… Даже не могу найти подходящие слова. Чёрт, не надо мне таких воспоминаний! Это слишком!

Андрей, прекрати! Ты вообще меня слышишь?! Ну хотя бы скажи что-нибудь!

Анна прижалась горячими губами к моей, то есть, к его шее. Я закрыл глаза. Или он. Какая разница, лишь бы это поскорее закончилось!

От острой боли меня на мгновение парализовало. Я застонал. В голове всё перемешалось. Кажется, я терял сознание, если это вообще возможно в моём положении.

Я с трудом расслышал голос Андрея.

— До сих пор не могу понять, в какой степени здесь был замешан гипноз. В любом случае это неважно. Анна добилась того, чего хотела. Сделала меня вампиром.