Осознание накрыло, едва наши глаза встретились… И я вздрогнула, увидев спокойный, чуть затуманенный взгляд темно-синих глаз, и так же спокойно тар-эн спросил:

— Три жены?!

Почему-то краснею под его взглядом, а еще чувствую, как его руки сжимаются сильнее, стискивая в жадных крепких объятиях, и сердце бьется гулко и сильно. Но это руки и сердце, а взгляд спокойный, требовательный, причем требует исключительно ответа. И я почему-то даже ответила:

— Ну да… три… Или их больше? — И я вдруг такой несчастной себя почувствовала.

— Интересный вопрос. — Воин казался непробиваемо спокойным. — Очень интересный. Женщина, ты знаешь, кто я?

И вот теперь ярость. Холодная ярость отчетливо прозвучала в его голосе, а я… я тихо прошептала:

— Мне сказали.

Синие глаза потемнели от злости, и прозвучал еще один вопрос:

— Женщина, в Шоданаре ты знала, кто я?! — спросил почти с ненавистью.

А я… я опустила глаза и едва слышно ответила:

— Вот правда, если бы знала, я бы никогда туда не пошла…

Он вздрогнул. Всем могучим телом вздрогнул, схватил за подбородок, приподнял, заставляя взглянуть в его лицо, и хрипло спросил:

— Тогда зачем?

А я смотрела на него завороженно, как кролик на удава, и переспросила, не отрывая взгляда:

— Зачем что?

Глаза сузились сильнее, и он почти прорычал:

— Зачем?!

А я смотрела на него, вконец потерявшая нить его рассуждений и связь с реальностью и…

— Так не бывает, — нервно сглотнула, скривилась от привкуса крови и уже задумчиво повторила: — Такого просто не бывает… — растерянно оглянулась, вспоминая, как я здесь очутилась и с чего вообще прибежала, и как-то совсем тихо прошептала: — Да что со мной?!

И я вдруг отчетливо поняла, что все это вообще ненормально. Что я бежала, бежала к нему и набросилась на него как голодный зверь, или он на меня так же, а теперь…

— Женщина, — позвал тар-эн, и я вновь посмотрела на него, — что происходит?

— Я не знаю, — осторожно отстранилась от него и совсем жалобно попросила: — Отпусти, пожалуйста.

Отпустил. Я стояла меньше секунды, а после медленно опустилась на корточки и привалилась спиной к холодным камням перил. Меня трясло. Странная слабость, шум в ушах, дрожь в теле. Что происходит? Нет, все понимаю — психологически день выдался непростым, может, дело в стрессе, но слабость откуда?

А сверху прозвучал вопрос:

— Ты знакома с офицером разведки Гаэры?

— С Деймом? — уточнила я, все еще пытаясь понять, что со мной происходит. — Да, давно уже. Ну, не совсем давно, но…

В голове зашумело сильнее. Прижала пальцы к вискам, пытаясь прийти в себя.

— А с Дьяром МакВаррасом? — последовал следующий вопрос.

— Что? — вскинув голову, попыталась посмотреть на воина, но увидела только его ноги. Встала и тут же оперлась о перила — меня почему-то шатать начало.

А воин вдруг тихо спросил, точнее, это был не вопрос, просто печальное утверждение:

— Так, значит, разведслужба Гаэры… И чего же ты добивалась, девочка?

Удивленно смотрю на воина. Тот, ничуть не смутившись, склонился надо мной и прошептал:

— Чего ты хотела добиться, разделив со мной постель?!

Нахмурилась, задумалась и осторожно спросила:

— Это была постель? — ответа не дождалась и прошептала: — А за палатку прости, если все так принципиально, могу заштопать, хотя шью я отвратительно, если честно.

— При чем здесь палатка?! — прозвучал вопрос.

— А ты вообще о чем? — Образ блондинистого воина внезапно поплыл.

И тут он вдруг спросил:

— Зачем ты спала со мной?

Я вскочила и пошатнулась. Воин оказался рядом в долю секунды, но уже было поздно — я обиделась. Он продолжал стоять рядом, а я снова села. Перила здесь были каменные, резные и на вид очень надежные. А вот на душе у меня все было странно и очень грустно, и никакой стабильности. Почему-то после совершенной пакости в отношении Дьяра и бегемотихи вместо радости я испытывала какое-то опустошение. Мне было горько и обидно. Просто неприятно это — я как бы домой вернулась, но оказалось, что тут у всех на меня есть планы, а лично ко мне какие-то счеты и претензии. Вот что я им всем плохого сделала? Эйтне этой, Дьяру и бегемотихе, которая вообще меня убить приказала! А теперь еще и блондин с претензиями! Ему-то что не нравится?! Удовольствие мужик получил, даже первым у меня был, так что ему жаловаться не на что, а все туда же… с претензиями. Надоело уже!

— Я тебя не искала, — внезапно поняла, что, кажется, плачу, причем от обиды. — Меня подставили, да так, что пришлось идти и отдаваться первому встречному, — судорожно всхлипнула. — Мне просто воин нужен был, любой, но лучше всего слабый… А ты сильный оказался… И мне так плохо было… Мне даже эйтны сразу помочь не смогли!

Вытерла слезы, вскинула голову и посмотрела на него. Воин молча взирал на меня, явно ничего не понимая. А мне, мне почему-то так важно стало, чтобы он не думал обо мне плохо. Кто угодно, только не он.