– Пойдем быстрее, мы должны прибыть к Веоре до вечерних колоколов, - постоянно подгонял нас Карио, хоть и шел медленнее всех.

Моя задача теперь состояла не в том, чтобы выпросить у Ктори рассказать их хитрый план, а извиниться. Видимо, мое замечание на счет бесчеловечности задело ее сильней, чем я мог себе представить: она шла, абсолютно погрузившись в свою угрюмость, и не отвечала ни на слова, ни на взгляды.

– Я честно не хотел. Это все Совесть. Да, точно, это Совесть! Ты же знаешь, она говорит обратное тому, что я думаю...

Она молчала.

– Я больше никогда тебя ни в чем не упрекну!
– Продолжал я.
– Буду отдавать лучшие кусочки мяса... Сделаю все, что ты попросишь!

"А может, ну ее? Если она так жестоко с тобой, покинь девчонку!" - Обиженно предложила Совесть.
– "У нас с тобой, ну, у меня так точно гордость есть".

"И что я буду делать один? Нужно любыми способами поддерживать дружбу".

"Тебе не кажется, что дружба, сохраненная при помощи больших усилий, стоит немногого"?

"А кто ее знает", - всерьез задумался я.
– "Посмотрим, как получится в будущем".

Огромные серые стены Веоры были уже перед нами. Карио прислушался и удовлетворительно крякнул. Колоколов не слышно, понял я.

– Как только поднимется паника, сразу бежим в город и прячемся где угодно. Если разделимся, встретимся в моей новой гостинице. Или в таверне "Веселый моряк" около пристани, - проинструктировал нас хозяин гостиницы.

Скоро, скоро все начнется! Поскорей бы узнать, что это. Хотя, скорей всего, окажется как всегда: ничего по сути интересного и особенного нет, а я тратил нервы и зря ждал.

"Да, с тобой в последнее время не происходило ничего интересного", - саркастично напомнила Совесть.

Из бойниц на башенках показались дрожащие от напряжения лучников длинные стрелы, готовые пронзить врага. Снизу, около двери в человеческий рост, проделанной в воротах, нас приветствовали поднятием клинков.

– За вход по пятьдесят вирнов, а еще мы проверим вас на оборотнизм, - пробубнил зазубренный текст один из привратников, толстый длиннорукий старикан. Надеюсь, они не будут нас щупать во всяких труднодоступных местах! Мне стало бы одновременно и щекотно, и противно.

Я покосился на Ктори как на единственную отраду в таком случае, но она выглядела настолько злой, что я не решился даже задержать на ней взгляд.

Карио принялся рыться в карманах своего походного плаща (накинутого на - что бы вы думали? Конечно, на свою халатообразную одежку) в поисках денег. Они искались медленно, как будто он тянул время.

– Вы без денег?
– Испугался было привратник, похожий на карикатурную жабу.

– Сейчас-сейчас, я скоро, - пропищал Карио, старательно делая вид, что он уже нащупал монеты. В кармане вообще ничего не звенело, и, я думаю, жабообразный это тоже заметил, и отсутствие металла в кармане у сердеонца ему было весьма не по душе.

Тут в городе кто-то заливистым, молодым мужским голосом заорал:

– Оборотень! Оборотень!!! Вижу оборотня!

Я автоматически завертел головой в его поисках. Карио положил конец задумчивости, подтолкнув ко входу. Значит, вот он, его саботаж? Хорошо хоть он начался сейчас, если бы эти обалдуи привратные нас начали осматривать, они даже в самом аккуратном случае попались бы Ктори под горячую руку. Если к ней не хочется соваться мне, то что будет с не понимающими опасности ситуации людьми?

Вскриков нигде не слышалось, лишь тихий топот и перешептывание в толпе, там, за городскими воротами.

Карио подхватил крик про оборотня, я тоже, но жабочеловек почему-то остался хладнокровен.

– За сегодня здесь уже два раза видели "оборотня". И всякий раз эту аферу задумывали неимущие визитеры, - угрожающе объяснил он.

– Но ведь у меня есть деньги!
– Сделал вялую попытку оправдаться Карио.

– Еще скажите, что это не вы устроили?

В городе больше никто не кричал.

– Смотрите, вот деньги, - погрустневшему Карио пришлось дать нужную сумму жабе.
– За всех троих. Кстати, а если я приплачу еще столько же, вы нас будете проверять?

– Еще тысячу вирнов! И если ты будешь искать деньги столько же, сколько эти, то я их не приму и обыщу два раза, - поморщился привратник с готовностью в голосе проверить нас даже изнутри, не растет ли шерсть на другой стороне кожи.

– Да нету у меня столько, - обиделся сердеонец.