Но дыхания отчаянно не хватало, и меня клонило в сон. Из последних сил я дёрнула за нить, ведущую Этне, в надежде, что с подругой всё в порядке, и позволила себе сползти в обморок, мысленно извинившись перед Миррой.

«Никудышная тебе попалась волшебница».

«Ксиль?..»

«Мм?»

«Я больше не слышу её».

«Кого – её?»

«Музыку. Она ушла».

Смеётся.

«Вот и славно. Наконец-то мы остались вдвоём…»

«Ох, Ксиль…»

Пересказывать всё, что ещё случилось той ночью – долгое и неблагодарное занятие, тем более что память была ко мне милосердна и большинство подробностей не сохранила. Ярче всего запомнилось покаянное явление Этны, которая, оказывается, так разозлилась, что сбежала гулять по берегу, полностью закрывшись от меня. И как Тантаэ перенёс в свой коттедж сперва меня, а затем и Мирру, позже спокойно сообщив, что «о сёстрах Блиц можете больше не беспокоиться». Кстати, их я до конца пребывания в отеле так и не увидела.

Удивительно, но Тантаэ ни единым словом не упрекнул меня за безрассудство. Напротив, он, кажется, был весьма доволен. Благородно взяв на себя заботу о Мирре и некоторые формальные трудности, вроде вероятного общения с инквизицией, Тантаэ отправил меня спать. И позволил себе лишь маленькое замечание:

– Надеюсь, вы теперь не станете считать себя грозой Древних?

Щёки у меня заполыхали.

Если честно, именно так я про себя и думала последние пару часов.

– Я буду осторожной, правда. Честное слово!

– Хотелось бы верить, – с сомнением покачал головой князь.

Разговор о делах, разумеется, пришлось перенести на утро. Зато за поздним завтраком Тантаэ наконец-то раскрыл свои карты и, когда я добавила свои впечатления, вдумчиво подвёл итоги.

То существо в море действительно оказалось Древним. Повадки у него были почти как у сирен – заманить песней в море, чтобы человек сам утонул, выпить его смерть. Правда, пользовалась эта «сирена» не своим голосом, а чужим, и бедная талантливая Мирра стала её инструментом. Сейчас девушка приходила в себя под присмотром кланников и готовилась к переезду в вотчину Пепла Времени.

Что же касалось того, откуда сирена, собственно, и появилась в заливе, это осталось тайной. Но после всего случившегося мы с Этной как-то не стремились поиграть в детективов. Дальше расследованием должны были заняться люди, связанные с советом королев и шакарскими кланами.

Детям в играх взрослых места не было – и с этим ни я, ни Этна спорить не собирались.

Попутно мы узнали много интересного о Сианне.

Всё-таки она была полукровкой – наполовину аллийкой, наполовину шакаи-ар. Случай настолько редкий, что впору в энциклопедии заносить. Конечно, у аллийцев и шакаи-ар общие дети появляются несколько чаще, чем у равейн и шакаи-ар, но, как правило, такие потомки бывают чистокровными аллийцами. Но у матери Сианны аллийская кровь, вероятно, была уже изрядно разбавлена человеческой, вот и получился интересный гибрид – с совершенно натуральными розовыми волосами и спящими вот уже полвека регенами.

Жила Сианна в резиденции Пепельного клана и выполняла по просьбе Тантаэ разные деликатные задания, которые нельзя было поручить ни слабому человеку, ни сильному шакаи-ар, чьё происхождение не спрячешь никакой маскировкой. В данном случае служба состояла в том, чтобы ненавязчиво следить за нами и направлять наши мысли в нужное русло – чтобы обедать не забывали, не гуляли одни, спать ложились пораньше… И раньше времени не совались к местной «сирене». Поисковая сеть Сианне была не страшна – когда регены «спят», их даже не всякий целитель в лаборатории обнаружить сможет, что уж говорить о равейне-недоучке! А когда Тантаэ решил сам заняться нашей охраной, Сианна тихо отошла в сторону, изобразив влюблённость в «приятеля по работе» – разумеется, ещё одного кланника из свиты Тантаэ.

Остаток отдыха пролетел безмятежно. После загадочного исчезновения сестёр Блиц в нашем распоряжении оказался целый пятиместный номер. Что же касалось Тантаэ, то он пробыл с нами почти до самого конца.

О Максимилиане мы говорили каждый вечер, но теперь я избегала задавать личные вопросы. В основном выясняла, как и когда его ранили, каким образом протекают приступы, как проходит ремиссия и прочее. Тантаэ охотно делился сведениями, а я не менее охотно их записывала, надеясь, что они помогут мне и Дэриэллу разобраться с противоядием.

Одна из последних бесед запомнилась особенно.

– Ты сама будешь заниматься разработкой лекарства? – поинтересовался Тантаэ.

– Нет, – рассмеялась я. – Куда мне одной. Есть один целитель…

И я попыталась описать Дэриэлла и его многочисленные таланты.

Тантаэ поначалу слушал мой сбивчивый рассказ, а потом попросил хорошенько припомнить внешность и характер целителя, а он уж лучше сам считает воспоминания. Сеанс чтения длился недолго, но судя по выражению лица Тантаэ, был весьма продуктивным.