Гм. Может, некромант был не так уж не прав?

С завтраком я покончила как можно быстрее. Вернулась в номер и первым делом попыталась снять браслет – нечего Рэму делать у меня в голове. Пусть бы и из лучших побуждений. Сам он рассказывать, как дезактивируется артефакт, отказался, пришлось доходить своим умом. Но все усилия оказались тщетны – замочек не желал расстёгиваться, не уступая ни физическому давлению, ни заклинаниям. А ломать подарок не хотелось – Рэм обидится, да и полезная это штука.

В общем, решение проблемы я отложила на неопределённый срок.

Не считая этого эпизода, путешествие до Приграничного выдалось на редкость мирным. Правда, один раз ко мне прицепилась местная полиция, а нужной визы в паспорте не было… Плюнув на правила, я наскоро отвела стражам порядка глаза и улизнула. Раньше такой поступок мне с рук бы не сошёл – смотрители тщательно следили за молодыми равейнами. Но за год многое в моих отношениях с Орденом изменилось…

А Приграничный, к счастью, остался прежним.

Первое, что замечаешь, попадая в этот городок, – вкус воздуха. Он совершенно особенный – упоительно свежий, с имбирно-острыми нотками живой магии. Наверное, сказывается близость к аллийским Пределам; а может, дело в том, что это место целиком расположено на другом плане, и людей здесь нет. Зато прочие чувствуют себя превосходно. Аллийцы, шакаи-ар, оборотни ведарси, маги всех мастей и, конечно, равейны. Не видать было только смотрителей, но не думаю, что Орден оставил бы без внимания столь явный «рассадник скверны», просто надзор вёлся негласно.

Я любила этот город. Суматошный – но уютный. Маленький – но очень разный. Здесь было полно чужаков и просто странных типов – фриков, как говорила Джайян, только имела в виду она что-то хорошее… Где-то здесь жила невезучая, славящаяся неудачными шутками, но добрая и приветливая мечтательница Айч, потомственная равейна. Одно время она помогала маме в её проектах и сдавала нам домик на лето, когда мы ещё не были знакомы с Дэриэллом.

Дэриэлл…

Благостное настроение как ветром сдуло.

Пожалуй, мне всё-таки стоило признаться хотя бы себе, что я боялась встречи с целителем. И чем ближе к Кентал Савал – тем страшнее становилось. Вот и приходилось отвлекать себя разными мыслями о браслетах, некромантах и маленьких городках.

Мы не виделись около двух лет – пустяк и ерунда для бессмертного, но в мои семнадцать такой срок значил очень и очень много. Столько всего случилось – в голове не укладывалось. Путь королев, Максимилиан, инициация, сражения с Древними и с проклятиями, жизнь в Академии… А Дэриэлл помнил меня угрюмой, растрёпанной, застенчивой девчонкой. Сможем ли мы подружиться… вновь?

Я боялась. Возможно, именно поэтому оттягивала поездку в Дальние Пределы, как могла. Вот и сегодня остановилась на ночь в одной из гостиниц Приграничного, хотя вполне могла успеть до закрытия стационарного портала. Поводом было желание разобрать материалы по противоядию, но причиной…

Возможно, не так уж недалеко я ушла от той застенчивой, нерешительной девочки. Вдруг Дэйр и не заметит разницы?..

Говорят, время не властно над лесами Кентал Савал. И десять, и двадцать тысяч лет назад они были такими же, как сейчас. Иссиня-зелёная листва, узловатые стволы всех оттенков янтаря, чёрная земля, белые и розовые валуны; воздух с привкусом травяной горечи; рассеянный, будто в аквариуме, солнечный свет; присыпанные галькой дорожки и прохлада деревянных ступеней…

…Вот уже час я не решалась постучаться в знакомую до последней царапинки, до мельчайшей потёртости дверь. Миновал полдень, Дэриэлл наверняка уже закрыл лабораторию и теперь возился в маленькой, уютной кухне с кастрюлями и сковородками. Самое время ввалиться в дом с воплем «А вот и я, доставай мою кружку, заваривай свои знаменитые травки!». Дэйр улыбнётся из-под длинной чёлки и отправит меня в погреб – за вареньем к чаю.

Целитель долго ждал меня и наверняка был бы только рад. Я знала это, но всё равно сидела на ступеньках, скинув рюкзак, и уныло разглядывала яблоневый сад.

Тихо скрипнула входная дверь. Поясницу обдало сквозняком, но поёжилась я не поэтому.

За спиной вздохнули, а потом знакомый голос мягко произнёс:

– Знаешь, недавно я услышал новую сказку. Тебе понравится.

У меня сердце защемило. Кажется, за десять лет эта фраза стала сакральной.

Как и многое, что связано с Дэриэллом.

– …Жил-был аллиец. Каждое лето к нему приезжала в гости маленькая принцесса. Аллиец очень любил принцессу и старался сделать всё, чтобы она была счастлива. А потом случилось нечто ужасное, невообразимо кошмарное… – Дэриэлл умудрился так зловеще протянуть это «невообразимо кошмарное», что мне больших трудов стоило не рассмеяться прямо сейчас. – Отвратительный сын ночи похитил сердце маленькой принцессы, и в глазах её навеки поселилась печаль. Мысли принцессы обратились к зловещим некромантским тайнам и жутким ядам… – Я уже не хихикала, я тихо похрюкивала, уткнувшись лицом в колени. Нет, в словах не было ничего особенного, но, боги, эти интонации! – Аллийца охватила тревога за жизнь и рассудок принцессы, и он самоотверженно бросился ей на помощь, но, увы, опоздал. Исцелить печаль красавицы могло только одно средство… Кстати, оно по-прежнему стоит в погребе, справа от входа, на третьей полке сверху. Яблочное варенье, твоё любимоё, если я не ошибаюсь.