Вспомнить, нельзя забыть
вернуться

Колосова Марианна
Шрифт:

ХУЖЕ СМЕРТИ — ЭТО ЖДАТЬ…

Беспредельного страданья бесконечна глубина… Кровью братской обагрилась наша Русская Страна. Но мы знаем, но мы верим, что на пролитой крови, Засинеют незабудки, словно вестники любви! Верим сердцем просветленным и измученной душой, Что вернется наше счастье, наша радость и покой. Будет солнце, улыбаясь, рассылать свои лучи. Задушевная родная наша песня зазвучит. Смех утраченный вернется и стушуется печаль Нас манить больше не будет голубеющая даль Ядом сладким не отравит нас таинственный туман. Не пойдем в чужие дали, мы узнали их обман! Встав из пепла, выйдя к свету из глухой мертвящей тьмы Скажем гордо всему миру, что Россия — это мы! Те, кто прожил годы муки на родной своей земле, Покоряясь произволу с вечной думой на челе: Их манили часто дали, и покой далеких стран Но они не испытали их мучительный обман… Мы влекомы страхом смерти, жаждой радости ушли… Но покоя в чуждых странах все равно мы не нашли Все равно умом и сердцем, каждый день и каждый час Мы в России. И упорно говорим мы: «там, у нас»… Лучше в пытках там погибнуть, ужас боли превозмочь Дерзким подвигом и смертью милой Родине помочь! Чем вдали, сложивши руки, тосковать и проклинать. Хуже пытки, хуже смерти, хуже ада … это ждать!!

ЧЕКИСТ

По ступеням, плесенью покрытым, Он спускается куда-то вниз. И в глазах его полузакрытых Кокаин с безумием сплелись. Как «помощник смерти» ежедневно Он от крови человечьей пьян, И в руке сверкает блеском гневным Друг его единственный — наган. По ступеням, плесенью покрытым, Он идет, не торопясь, в подвал. (Кто-то там остался недобитым, Кто-то смерти жуткой ожидал…) Заскрипели ржавые засовы! Дверь молчаньем кованным молчит… О, по ком-то панихиду снова Пропоют тюремные ключи! Он вошел. В руке клочок бумажки, Смерть там начертала имена. Миг предсмертный, роковой и тяжкий… В камере и жуть… и тишина… Вызывает смертников по списку. Голос хриплый режет тишину. (Кто-то шепчет: «Гибель моя близко, Наконец от пыток отдохну!») И выходят смертники, как тени… Переводят их в другой подвал. (Кто-то в страх? Падал на колени И чекисту… руки целовал!) Он стреляет медленно в затылок… Ночью ему некуда спешить. Батарею пеструю бутылок Он и днем успеет осушить. Сосчитал. «Сегодня восемнадцать!» Залит кровью щегольский сапог. Будет он над мертвым издеваться, Вынимая шелковый платок. И платком душистым вытрет руки, И, сверкая золотом зубов, Он зевнет от злобы и от скуки, Выкрикнет десяток скверных слов. По ступеням, плесенью покрытым, Он наверх по лестнице идет. …Если кто остался ночью недобитым, — Завтра ночью он его добьет!..

ПОЧЕМУ?

Много траурной тихой печали, Много искренних горестных слез… Вы, которые много страдали, Отвечайте на жгучий вопрос! Почему, вспоминая потери И великий Российский позор — До сих пор мы в себя не поверим? И не мстим почему до сих пор? Иль страшны боевые нам грозы? Или гибель от рук палачей? Или мелочи будничной прозы — Засосали нас тиной своей? Правда, были Конради, Полунин… «Смерть тому, кто нечестен и лжив! Их поступок отважно — безумен, Их поступок безумно — красив!» Грянул выстрел отдельный студента, Комиссару направленный в грудь. Месть свершилась. Оборвана лента… Вот таких не сломать, не согнуть! И в тайге, в партизанских отрядах — Люди бродят как волки зимой. Уж от этих не будет пощады, «Смерть врагу!» Их девиз боевой. Но не много таких, остальные Примирились с позорным ярмом: Где же рыцари наши стальные? Оглянитесь, ищите кругом. Почему у нас мстителей мало? Почему отплатить за позор, — Вся великая Русь не восстала? Почему Она спит до сих пор? Приклоню я к земле свое ухо: Отдаленный услышу я гул, Прозвучат чьи-то призывы глухо… Нет! Народ мой родной не заснул! Там, в подземных глухих катакомбах Не усмотрит их вражеский взор, И сорвут они звезды и ромбы, Коммунистам объявят террор!!! Их терпеть научила «свобода». И привыкли они ко всему: В Красной Армии — дети народа, И не мстят за народ…Почему? В Красной Армии — Русские братья Почему-то молчат до сих пор? Не пора ли нам без изъятья Отомстить за Российский позор!?

РУССКОМУ РЫЦАРЮ

С Дальнего Востока — в Варшаву, Солнцу — привет из тьмы! Герою, воспетому славой, — В стенах Варшавской тюрьмы. Золотыми буквами — Имя На пергаменте славных дел. И двуглавый орел над ними В высоту голубую взлетел! Зашептались зеленые дали… Зазвенела Русская ширь… Ты — литой из блистающей стали, Из старых былин богатырь! И закорчился змей стоглавый, Видно, пули страшней, чем слова? И под стены старой Варшавы Покатилась одна голова… Нам еще отрубить осталось Девяносто девять голов… Но нам ли страх и усталость? На подвиг каждый готов! И огнями горит золотыми Путеводная наша звезда — Дорогое любимое имя: «Русский рыцарь Борис КОВЕРДА!»

БОРЬБА

Идет! Идет Борьба-Царица, С нее короны не сорвут! То, что казалось небылицей… Вдруг грянет громом наяву! Таится по ночам в подпольях, Скрывается в густой тайге, В неволе, как и на приволье, С единой мыслью о враге… Проносят мысли контрабандой От уха к уху шепотком… Летучие отряды, «банды»… Стрелок за каждым бугорком… Громады туч с небес нависли… Сверкают молнии в сердцах! Как хорошо, что можно мысли Скрывать под маскою лица… Нас не десятки и не сотни, Нас, молчаливых трудно счесть! Рычит как пес из подворотни В душе запрятанная месть… Узнает брата брат по взгляду, По складке крепко сжатых губ. И подойдет и встанет рядом Заслыша звук призывных труб. Борьба — любви и жизни краше. — В одеждах ало-золотых. Трехцветной лентой опояшет Россия рыцарей своих! Идет! Идет Борьба-Царица — С ее короны не сорвут. То, что казалось небылицей Вдруг грянет громом наяву!

ПОД ОРЛИНЫМ КРЫЛОМ (Марш)

Мы зажжемся от солнца лучами, Мы упорство от бури возьмем, И в дорогу в Россию — мечами И железной отвагой пробьем! Ослепим молниеносным зигзагом Злому недругу злые глаза. С нами правда и с нами отвага И небесная с нами гроза! И восстания грозное знамя Осенит нас орлиным крылом! Мы пойдем боевыми рядами Под команду «налево — кру-гом!» В перезвон боевого напева Соловки свои стоны вплетут… Палачи и враги наши слева А друзья наши справа идут. Мы зажжемся от солнца лучами! От гранита мы твердость возьмем! И дорогу в Россию мечами И железной отвагой пробьем!

КТО ТЫ?

Русскому красноармейцу

В остроконечном шлеме С пятиугольной звездой. Нынче страшное время! Кто это? Наш? Чужой? Смотрит спокойно и строго Сжатые губы молчат. Что ж ты стоишь у порога? Враг ты нам или брат?! Видишь ты или не видишь, Что Родина хуже тюрьмы? Может быть ненавидишь, Так же их как мы? Если же ты не с нами, Если же ты не наш? Значит ты вместе с врагами Родину нашу продашь? Красноармеец, послушай! В наших сердцах гроза. Гневом кипят наши души, Местью сверкают глаза! Знай, мы проникнем повсюду, Нет нам застав и преград. Кто ж ты? Продажный Иуда? Или наш Русский брат? Если не слышишь стонов, Плача голодных детей, То не жалей патронов — Бей своих братьев, бей! К старому нет возврата. А настоящее ложь! Станешь ты Русским солдатом? Или с врагами пойдешь? Наша святыня — Россия! Лозунг — «за Русский народ!» Все вам проститься родные, Родина подвига ждет…

КОМАНДИРЫ

Посвящаю красным командирам, перешедшим в Белый стан.

Перешли мы в лагерь погибающих, От меча и силы отреклись. И со звоном голосов рыдающих Наши голоса переплелись. Были в СССР мы командирами, Сын тогда пошел против отца; Но и под советскими мундирами Трепетали Русские сердца! Армия была Краснознаменная И лихой Особый наш отряд! Только чем зальет тоску бездонную Родиною проклятый солдат? Отбивали шаг ряды суровые Под Москвой, в Сибири, на Дону. Кони наши звонкими подковами Оглашали мертвую страну. И повстанцы гибли под копытами У родных домов и у дверей. И рыдать не смели над убитыми Звоны колокольные церквей… В Армии мы были командирами, Сын тогда пошел против отца. Но и под советскими мундирами Трепетали Русские сердца! Разорвали красные знамена мы, Помолились на кресты церквей. И пошли мы в ногу с миллионами Русских угнетаемых людей. И теперь рассеяны по свету мы И в страданьях вынуждены жить. Согрешили и должны поэтому Грех перед Россией искупить! И когда начнется наступление Впереди других мы будем вновь, Потому что наше преступление Смоет только жертвенная кровь!