— Я этого не понимаю, — сказал однажды Томми, собираясь с другом Ником на рыбалку. — Разве ты не счастлива? Будь ты несчастна, эти твои усилия имели бы смысл, но ведь это не так… — Тут он задумался на секунду. — Точно это не так? Ты ведь не несчастна?

— Ну что ты, я счастлива, в том числе и благодаря тебе, — заверила я его. — И вообще, большинство людей вполне счастливы. Просто не каждый это осознает, но многие все же это знают. Действительно, по данным опросов, 84 % американцев считают себя или «очень счастливыми», или «вполне счастливыми».

— Но если ты вполне счастлива, зачем тебе браться за этот проект? Разве тебе нечем заниматься?

— О, у меня занятий хватает, но я не это имею в виду. Я счастлива, но не настолько, насколько могла бы. Я хочу научиться больше любить свою жизнь и больше наслаждаться ею. Мне нужно перестать жаловаться на пустяки, раздражаться, ворчать, а главное — быть более благодарной своей судьбе. И людям, которые мне принесли счастье, тоже. И вообще, не только я, но и любой человек, если он счастлив, становится намного лучше.

— Да? В самом деле… — согласился Томми. — Думаешь, сможешь и правда что-то изменить? — спросил он.

— Вот как раз это я и выясню. Ведь это своего рода эксперимент.

— Интересно, интересно… Что ж, посмотрим, — улыбнулся он и ушел на океанский берег ловить свою рыбу.

Не могу сказать, что я сама всегда была на 100 %, железобетонно уверена в своей идее. Иногда меня преследовали сомнения. Как-то раз в гостях у друзей мы заговорили на тему достижения счастья, и я рассказала о своих планах. Один старый знакомый принялся высмеивать идею моего проекта. Мне пришлось вежливо, но уверенно занять оборону.

— Я понимаю, ты хочешь выяснить, можно ли стать счастливее. Но для чего? Разве ты пребываешь в депрессии? — спросил он.

— Нет, у меня вполне хорошее настроение. Но проверить все равно хочу, — ответила я.

— Но я не понимаю, зачем тебе это. В чем смысл твоей затеи? Что за вопрос вообще — как обычному человеку стать счастливее? Кому это интересно? Ведь счастье для разных людей — совершенно разное! Чтобы исчерпывающе ответить ему, требовалось пересказать множество недавно прочитанных книг. А из неполного ответа он не поймет моей идеи, решила я. И продолжила слушать.

— И потом, — продолжал мой знакомый, — речь не может идти об обычном среднестатистическом человеке. Ты не можешь открыть никакого универсального закона счастья, потому что ты — не обычный человек. Ты живешь во Флориде, закончила престижный университет, вела отличные передачи на радио и работаешь в не менее замечательном журнале… У тебя хорошая семья, ты обеспеченна, у вас есть прекрасный дом недалеко от побережья и много любящей родни. Никаких трагедий и мелких неурядиц… Кстати, я давно заметила, что людям не свойственно замечать чужие неурядицы, если со стороны у этих чужих все смотрится более или менее благополучно.

— Все это я говорю к тому, — распалялся мой знакомый, — что ты не можешь советовать каждому и всякому, как ему ощутить счастье. Ну, например, что нового и подходящего на эту тему ты могла бы сообщить какому-нибудь фермеру?

— Я сама часть детства провела на ферме своего деда, — озадаченно заметила я. — И сейчас там бываю, у родственников… Он отхлебнул шампанского.

— Да не обижайся ты. Просто я сомневаюсь, что ты сможешь открыть нечто, что может быть нужно кому-то еще.

— Но почему? Я сама многому учусь у других людей… Он даже не дослушал.

— Может, ты сама чему-то и научишься, а вот насчет других людей — не уверен.

— Посмотрим! — ответила я и пожелала ему умерить скептицизм.

Но это были мелочи. Самая главная проблема была в другом. И она, признаться, порой сильно тревожила меня.

Я спрашивала себя: не буду ли я, целый год потратив на свое личное счастье, ЭГОИСТКОЙ?

Я долго над этим размышляла и, наконец, прочитала, что в античной этике проблема счастья являлась центральной категорией. Первым ее исследовал Аристотель, который определил счастье как «деятельность души в полноте добродетели». В свою очередь добродетель определялась им как то, что ведет к счастью. Таким образом, я иду по пути древних философов, считавших, что стать счастливее — это достойная цель. Опять же, Аристотель писал, что «счастье составляет смысл жизни, это главная и конечная цель человеческого существования». И он в такой позиции не одинок, ему вторил и Эпикур, который писал про счастье, что «когда его нет, все наши действия направлены на его достижение».

«А может быть, античные выводы в наше время слишком устарели?» — попробовала я поймать себя еще раз, чувствуя, однако, заранее, что вопрос риторический.

Что ж, я оказалась права. Дело в том, что, по результатам современных исследований, человек, постоянно жертвующий ради других своими собственными интересами, — пусть и альтруист, но крайне несчастливый.

В нем накапливается скрытое или явное раздражение, что не преминет сказаться на его характере и в конечном итоге на отношениях с окружающими. Счастливые люди, наоборот, становятся в итоге более альтруистичными. Они доброжелательны, жизнерадостны и здоровы. Они — лучшие друзья, коллеги и граждане своей страны. Я надеюсь, что буду именно такой. Потому что у меня лучше получается быть хорошей, когда я счастлива и у меня самой все прекрасно. Тогда я спокойна, доброжелательна и вежлива со всеми. Это значит, что, стремясь к счастью, я не просто делаю себя счастливее, но и авансом пытаюсь подарить частичку счастья всем окружающим меня людям.