— Терпеть не могу рисковать.

— Они попытаются снова. Если он не пойдет им навстречу, то поставит под угрозу остальных. Эвенхем говорил, «Львы» могут прибегнуть к шантажу и угрожать расправой с близкими Диккану людьми.

Терек фыркнул:

— Ничего у них не выйдет. Каждый в Англии знает, что семья от него отвернулась.

— А его жена?

— Разве можно шантажировать его жизнью женщины, на которой он вообще не собирался жениться? Черт возьми, они ведь тем самым окажут ему услугу!

— Значит, позволить Хирургу добраться до нее?

Терек побледнел.

— Сначала будут угрозы. Когда это произойдет, мы начнем действовать. Сейчас многие проблемы торговли зависят от одного немецкого принца, которому не терпится побывать в Ньюмаркете. Хиллиард станет для него отличной нянькой.

Дрейк покачал головой:

— Он тебе спасибо не скажет.

Впервые за все время Терек улыбнулся:

— Скажет. Ты забываешь, я видел его жену.

Диккан испытывал двойственные чувства. Меньше всего ему хотелось присматривать за капризным отпрыском королевской семьи. Он бы с радостью побывал на скачках, но только не с принцем. Стоило лишь послушать его рассказы о невероятных любовных приключениях, как хотелось бежать от этого зануды.

Но с другой стороны, Диккан был вынужден стыдливо признать, что рад возможности снова отложить брачную ночь. Он не любил испытывать замешательство, а именно это случалось с ним уже не раз в присутствии Грейс Фэрчайлд. Вчера он беспокоился о ней. И разумеется, испытал облегчение, когда она вернулась из своего путешествия живой и невредимой. Но, к его огромному удивлению, повязка на руке Грейс привела его в ужас.

Правда, мысли о будущем от этого не изменились. Наоборот, Диккан еще больше укрепился в своем мнении. Сейчас в его жизни нет времени на мелодраматические переживания. Он не хотел постоянно испытывать удивление перед Грейс. Черт возьми, он даже не собирался с ней спать.

Да, порой в ее присутствии он испытывал краткие моменты возбуждения. Но больше этого не происходило. И вряд ли произойдет. Только не с женщиной, которая одевалась, как нянька, сражалась, как гусар, и не могла вести себя скромно, даже если от этого зависела ее жизнь.

Всего две недели назад Диккан ласкал роскошную белую грудь Мины Феррар. Как могла Грейс Фэрчайлд сравниться с ней? Разве не лучше подождать, пока у него возникнет желание?

А тут еще и Биддл, складывая его вещи, принялся вздыхать. Диккан знал, что Биддл им недоволен. В арсенале его влияния на хозяина было множество смиренных вздохов и недовольного фырканья. Однако на этот раз он, видимо, был на стороне жены Диккана, которая спокойно восприняла известие о его отъезде.

— Если ты так несчастен, Биддл, — сказал Диккан, надевая тускло-коричневый сюртук, — я могу дать тебе хорошую рекомендацию.

— Боюсь, в этом нет необходимости, сэр.

Вздох.

Диккан взял из рук Биддла бобровую шапку.

— За вздохами не забудь о бдительности. Хирург на свободе, а я знаю, как ты ненавидишь сюрпризы.

— Вы не сообщили миссис Хиллиард о его побеге?

Диккан пожал плечами:

— Не хочу ее беспокоить. За ней присмотрят. К тому же она уже сыграла свою роль в этом фарсе.

В ответ Биддл лишь засопел. Диккан махнул рукой и вышел из комнаты. Он поедет верхом. Солнце наконец появилось из-за туч, и уже не было необходимости втискиваться в экипаж с его молодым тучным подопечным. Размышляя о предстоящем, он вышел из дверей отеля «Палтни» и резко остановился. Перед ним стояла его жена, поглаживая морду Гадзукса и что-то ласково приговаривая. Конь, обычно такой же раздражительный, как Биддл, ластился к ней, словно влюбленный поклонник.

— Не верю глазам своим, мадам! — протянул Диккан, надевая перчатки. — Что вы делаете рядом с этим ужасным животным?

Грейс подняла голову, и он увидел, что ее лицо светится. Странно, но его сердце вдруг сжалось.

— Я только что увидела этого милого джентльмена. Он твой?

Конюх, державший поводья, с трудом спрятал улыбку. Диккан рассмеялся. Гадзукс был самой уродливой лошадью во всем христианском мире. Костлявый, с головой, похожей на кувшин, грязно-саврасый, он неизменно вызывал смех у окружающих.

— Думаю, ты слишком много времени провела среди солдат, если называешь эту лошадь джентльменом, — сухо заметил Диккан. — Морда Гадзукса пугает детей и разгоняет ворон.

Грейс рассмеялась гортанным смехом, и Диккан ощутил странное волнение.

— Гадзукс? — уточнила она, прислонясь лбом к голове лошади. — Как прелестно! На беговой дорожке он бы всех удивил. У него сердце победителя. Понимаю, почему он так много для тебя значит. — Ее улыбка стала шире. — Несмотря на его невзрачный вид.

Диккан мог поклясться, что его сердце на миг замерло.

— Этот кусок собачьего корма? — переспросил он, ощутив странное замешательство. Никто прежде не замечал достоинств Гадзукса. Никто не знал, каким он был верным и искренним другом. — С чего ты это взяла?