Шрифт:
– Был им, пока не погиб.
«У меня есть для тебя новость, дедуля, – фыркнула Дженни. – Только я тебе не скажу…»
– И что теперь? – развела руками она. – Как я понимаю, вы последние тринадцать лет не спешили с объятьями. Вырастил меня Марко!
– Он всего лишь твой опекун по законам Внешних земель. У тебя есть только один настоящий родственник, и это я.
– Когда папа женился на маме, вы были совсем не рады. Ни одной открытки на Рождество за тринадцать лет.
– Это Марко тебе сказал?
Дженни смешалась.
– Я не мог покинуть Авалон, – мягко сказал Талос. – А Марко ограждал тебя от всех контактов. Дженни, ты всегда смотрела на жизнь его глазами, но теперь ты выросла. Посмотри своими.
– Я вам не верю!
– Понимаю, – признал Талос. – Ты слышала обо мне только из уст приемного деда, а у нас с ним давний спор. Даже если я спасу ему жизнь, он скажет, что я сделал это со злым умыслом. Хорошо, что ты наконец сможешь сама во всем разобраться.
– Наверное, – неуверенно сказала Дженни. – Только как-то все очень стремительно…
– Понимаю, – повторил старейшина. – Отдохни в Медном дворце. Я расскажу тебе историю рода Далфин. Славную историю.
Дженни колебалась. Ей не нравился Талос, не нравилось, как их пригласили, но шанс узнать о папиной семье выпадает не каждый день.
А вдруг Талос… дед то бишь, и правда хочет наладить отношения?
Она просительно посмотрела на Тадеуша.
– Ну, мы можем задержаться. До вечера, во всяком случае.
Талос хлопнул в ладони, распахнулись резные двери.
– Вас проводят в ваши покои. Отдыхайте, а вечером мы встретимся за трапезой.
Дженни почувствовала взгляд темных, как маслины, глаз.
– Я рад, что ты приняла мое приглашение, Дженни. Увидимся вечером.
Старейшина коротко кивнул и ушел.
– Не к добру все это, – вздохнул Тадеуш. – Ты как хочешь, а я прыгну в Башню, сообщу.
– И оставишь меня одну?!
Зверодушец поморщился, будто лимон проглотил:
– Так и быть. Только до вечера!
– Зуб даю, молочный, – заверила его Дженни. – Для феи хранила, но тебе отдам.
Глава двадцать первая
– Значит, Авалон…
– Один из малых островов Авалона.
– Авалон, – повторил Арвет. – Н-да…
Он сел и принялся развязывать рюкзак.
– Иные искали эту землю десятки лет и целовали, сойдя на берег, – заметил Людвиг. – Иные проклинали, покидая навсегда. Но такой флегматизм я вижу впервые. Что у тебя в мешке, парень?
– Арвет. Еда.
– Что?
– Меня зовут Арвет Андерсен. А в мешке еда. Консервы. Жрать хочу – умираю. В дороге никак не удалось перекусить.
Людвиг подвинул котелок:
– Угощайся. Сегодняшний улов.
Арвет заглянул в котелок:
– Негусто.
– Такова моя охотничья удача.
Пока Арвет ел, Людвиг, не торопясь и не особо стесняясь, его разглядывал. Лас, едва они сошли на берег, ускакал в лес и не показывал носа, но Людвиг не мог ошибиться: это был именно Лас, домашний зверь Дженни Далфин.
Он не видел его со времени штурма Фреймус-хауса, когда обрел Чертову Метку и едва не погиб в схватке с одержимыми.
Людвиг думал, что зверек погиб в этой бойне.
А он выжил, окреп и приплыл за Дженни на Авалон. Да не один, а со спутником.
Людвиг никогда не блистал в хождениях по Дороге Снов, не любил манипулировать вероятностями, и призыв стихий, не считая земли, давался ему с большим трудом. Это не было его сильной стороной. Но, как и всякий член Магуса, он обладал ясным взором и четко различал в пламени жизни этого мальчика радужные искры. Арвет был одним из них, он был членом Магуса. Будь на его месте Марко, Билл Морриган, Юки Мацуда или кто-то из Властных Башни Дождя, они бы сказали куда больше. Они бы не обошли вниманием удивительно ровный цвет его пламени жизни – светло-рубиновый, как солнце на восходе, спокойный и едва выносимый в своей уверенной силе. Заметили бы характерный рисунок радужных искр, который говорил о том, что юноша прошел нестандартную церемонию посвящения. Но Людвиг просто понял, что Арвет человек, он из Магуса и каким-то образом связан с Дженни. Этого ему было более чем достаточно, чтобы разделить со случайным путником трапезу.
Людвиг прожил уже слишком долго, чтобы понять, что все случайности не случайны. Особенно если речь идет о людях Договора, которые умеют жонглировать вероятностями.
«Умеет Дженни выбирать себе спутников, – подумал атлет. – Что зверь, что юноша стоят друг друга. Сразу видно – упертые как паровозы».
Людвиг Ланге никогда не спешил – ни с вопросами, ни с действиями. «Торопись медленно» – таков девиз Ланге, и Людвиг всецело его придерживался. Поэтому он ел с Арветом из одного котелка и поглядывал на парня.