– И я обязательно им воспользуюсь, – многозначительно ответил Бельфеддор.

– Это что еще значит? – спросил демон. – Прекрати строить ей глазки. Эта девица нас угробит.

– Откуда ты родом, Бельфеддор? – спросила Цемея.

– Я из тех странников, что не знают своего рода и племени, – туманно ответил Бельфеддор.

– Бродяга, – пренебрежительно фыркнул один из аристократов, внеся ясность.

– Мне больше нравится определение – странствующий воин, – поправила Цемея своего поклонника. – Что же привело тебя сюда, Бельфеддор?

– То же, что ведет в этот час на Императорскую площадь всех прочих. Просто гуляю, спасаясь от скуки.

– Есть множество других способов развеять скуку, – произнесла Цемея, одарив воина очаровательной белозубой улыбкой.

– Есть, – согласился Бельфеддор. – Придет и их черед когда-нибудь.

– Зачем долго ждать? Если бы такой воин, как ты, взялся служить мне, у него не было повода для скуки.

Поклонники очаровательной вдовы переглянулись. Цемея явно демонстрировала свое расположение к чужаку, чего не часто и с превеликим трудом добивались богатые аристократы из ее окружения. В глазах же Меты, как показалось Бельфеддору, появилась откровенная неприязнь.

– Мне лестно слышать это, – улыбнулся Бельфеддор в ответ. – Но пока я имею достаточно средств, чтобы вести вольную жизнь, и мне это нравится. Когда же придет время искать службу, ты будешь первой, о ком я подумаю.

– Я это запомню, – пообещала Цемея.

Аттаннасис поклонился Цемее и произнес:

– Прошу великодушно простить меня, прелестнейшая, но я вынужден лишить тебя общества моего друга. Он собирался посмотреть торги.

– Да, нам пора, – согласился Бельфеддор. – Рад был познакомиться с тобой, благородная госпожа.

– Не смею вас задерживать, – кивнула Цемея. – Я тоже буду на торгах, но чуть позже. Надеюсь, мы еще встретимся, и не только на торгах.

При последних словах она бросила на Бельфеддора такой выразительный взгляд, что в демоне вновь взыграла похоть.

– Она хочет нас! – воскликнул он. – Точно хочет! Да, дружище, оказывается, ты умеешь охмурять девиц. Хотя, конечно, тут есть и моя заслуга, это же я сделал тебя таким привлекательным для женских глаз. Будь ты прежним плюгавеньким человечишкой, на тебя не польстилась бы даже продажная девка из портового кабака. Внимание прекрасной богачки, конечно, лестно, но я не советую продолжать с ней знакомство, – предостерег демон Бельфеддора, опомнившись. – Жизнь дороже.

Простившись с Цемеей, Аттаннасис и Бельфеддор отправились на окраину площади, где уже все было готово к торгам. Верный Мрак все так же неотступно следовал за хозяином.

– Поздравляю, ты сумел ей понравиться, – заметил юноша, когда они отошли от паланкина Цемеи и ее свиты на порядочное расстояние. – Видимо, слухи о ее постельных пристрастиях не совсем правдивы. Она прямо-таки пожирала тебя глазами. Я даже засомневался, устоишь ли ты перед ее чарами.

– Ты считаешь, что я понравился ей настолько? – спросил Бельфеддор, польщенный словами спутника.

– Несомненно, – заверил его Аттаннасис. – Конечно, тебе немного недостает благородных манер, и речи твои порой неуклюжи, но на фоне тех глупцов, что окружают Цемею постоянно, добиваясь ее благосклонности, ты пользовался несомненным превосходством. Да и физически эти изнеженные рохли значительно уступают тебе, а женщинам нравятся крепкие мужчины.

Бельфеддор окинул юного спутника внимательным взглядом и покачал головой.

– Ты кажешься чересчур уж опытным для своих лет. Не обижайся, но это как-то… странно, что ли.

Аттаннасис весело рассмеялся, снова превратившись из философствующего студента в озорного ребенка.

– А кто из нас без странностей? Однако мы уже пришли. Пойдем вон туда, оттуда будет лучше видно.

Они успели как раз к началу торгов. Аттаннасис и Бельфеддор без труда пробились сквозь толпу поближе к площадке, где местные работорговцы выставляли свой товар.

На возвышении, которым служила длинная повозка, друг за другом на всеобщее обозрение выставлялись юные, едва прикрытые скромными одеждами девушки и юноши. Состоятельные развратники нещадно торговались меж собой за право обладать приглянувшимися им невольниками.

Услышав, каких немалых сумм достигают ставки на этом аукционе, Бельфеддор слегка забеспокоился: на обычных невольничьих рынках рабы стоили не в пример дешевле.

– Ты можешь сказать, насколько мы богаты? – спросил он демона.

– Двести пятьдесят золотых – наш предел, – ответил тот. – Цены здесь бешеные, но, думаю, выше полутора сотен вряд ли поднимутся. Не беспокойся, получишь ты свою Исинту.

Цемея появилась на торгах, как и обещала. Вместе со своей свитой она заняла место неподалеку от Бельфеддора и Аттаннасиса. Прекрасная аристократка приняла живейшее участие в происходящем и вскоре стала обладательницей двух девушек и юноши.