Все эти мысли стремительно пронеслись в голове Даила, и он бросился вперед. Удар — и отрубленное жало летит куда-то в сторону. Тварь заходится в яростном крике, и мальчишка всаживает в нее меч по рукоять, отскакивает назад, чудом разминувшись с жалами, которые заштопали по тому месту, где он только что стоял.

Паукомонг хрипит, скрежещет и ревет. На его безволосом лице одна эмоция сменяет другую. Вот он морщится, словно готов расплакаться, вот он кривится от ярости, вот часто-часто дышит и пыхтит, точно паровоз.

Даил попытался вырвать меч из раны, но тот основательно застрял. Паукомонг взмахнул жалами и все-таки достал мальчишку. Одно из них вспороло куртку на груди, второе ударило тупым концом в голову, и он слетел с крыльца на лужайку. Паукомонг дернулся раз, еще раз. Глубоко засевший в грудине меч будто придал ему больше сил, запалил его сердце яростью. И дверной проем с жутким треском поддался и вылетел наружу вместе с частью стены.

Даил даже не успел испугаться. Его подранили — а что, если жало было ядовитым? Время пошло на доли секунды. Сейчас тварь накинется на него и разорвет на части, а он даже безоружен. Тут мальчишка вспомнил про веревочку с узелками-заклинаниями, выданную ему Праймом Серпием. Он успел выхватить ее из кармана куртки и распустил узелок. Он не видел, какой узел потянул. Развязал первый попавшийся.

Паукомонг прыгнул. Он был в полете, нацелив жала на замершую на лужайке добычу, когда на него упала невидимая, но очень острая паутина. Она разделала тварь в мгновение: нашинковала ее на мелкие кубики. Зеленая жгучая кровь брызнула во все стороны, попала она и на Даила. Куски тела, бывшего когда-то паукомонгом, упали на лужайку. Одно из жал вонзилось в нескольких сантиметрах от мальчишки и продолжало подергиваться.

Даил откатился в сторону и принялся лихорадочно вытираться. В тех местах, куда попала кровь паукомонга, чувствовалось сильное жжение. Похоже, он все-таки ядовитый. Мальчишка посмотрел на разорванную куртку. Жало твари оставило у него на груди глубокую царапину; выглядела она странно, словно ее нанесли горячим оружием. Края царапины запеклись, в одном месте даже обуглились.

Думать о том, чем это все может ему грозить, не хотелось. Но кажется, ему основательно досталось. Даил поднялся с земли и принялся осматривать останки твари. Оставлять ей в подарок меч совсем не хотелось.

Наконец он нашел его, вытащил из куска мяса, отшвырнул кусок в сторону и решительно направился к дому. Если уж и суждено помереть, то перед этим все-таки надо надрать задницу Чучельнику — ведь это именно из-за него он так основательно попал.

Когда Даил ворвался в холл, то увидел Рокки, сражающегося с двумя крысомонгами. Другого названия для новых монстров было не найти. Пробой медленно затягивался, зарастал на глазах. Такого Даил никогда не видел, и даже слышать не приходилось.

Крысомонги, длинные существа с крысиными мордами и крепкими руками, покрытые густой серой шерстью, держали в руках какие-то стальные зубочистки. По-другому это недоразумение было не назвать, но при этом они неплохо ими управлялись.

Неподалеку от зарастающего портала лежала мертвая жужелица.

Если крысомонги вооружены, значит, они разумны, промелькнула мысль. Но, в сущности, какая разница. Они враги, и этим все сказано.

Считается, что нападать со спины — подло, но когда разговор идет о выживании, когда дорога каждая минута, тут уже не до сантиментов. Даил одним прыжком преодолел расстояние до ближайшего врага и насадил его на клинок, словно кусок свинины на вертел. Крысомонг заверещал, и этот крик умирающего помог Рокки. Вторая тварь отвлеклась, чтобы посмотреть, что происходит с ее напарником, и пропустила удар. Охотник одним взмахом отрубил ей голову.

Даил вырвал меч из раны и снес голову своему экземпляру.

Рокки опустил меч к полу и выжидающе уставился на мальчишку. Было видно, как он тяжело дышит. Он что-то хотел от Даила, только тот никак не мог понять что.

— Где кроббер? — устал ждать охотник.

— Кто? — не понял Даил.

— Тот паук, который за тобой погнался.

— Я с ним разобрался. На лужайке тухнет, — не без гордости заявил Даил.

— Молодец, парень, далеко пойдешь! — похвалил его охотник. — Наше дело дрянь. Пробой сам по себе не затягивается, значит, его установили. Это дело рук вашей добычи. И раз он сделал это один раз, может и повторить. Так что надо торопиться.

— Да зачем ему это все нужно? — не удержался Даил от вопроса.

— Похоже, этот Чучельник из другого мира пришел. Его эффинго — это часть какого-то обряда. Но лучше бы нам не знать, что это за обряд. Уверен, тебе и мне это не понравится.

Рокки выпрямился и с вызовом уставился на почти заросший пробой. О его существовании теперь напоминала лишь легкая зыбь воздуха, марево растаявшего миража.

— Может, это он в Адмиралтействе взрыв устроил?

— Может и он. Только я сомневаюсь. Но одно точно — это явления одного порядка, — авторитетно заявил Рокки.

Даил решил рассказать о своей догадке Крису. Он побольше знает о взрыве в Адмиралтействе, да и о Чучельнике.

В это время откуда-то сверху раздался страшный грохот и истошный крик раненного монга.

Они бросились наверх, перепрыгивая через ступеньки. Первым бежал Рокки, держа в руках по револьверу, готовый при необходимости тут же открыть огонь. Даил старался не отставать, держа перед собой меч; веревочка с узелками повисла на запястье, куда он ее привязал еще на лужайке.