Массовые протесты прокатились в США против приговора лейтенанту Келли, среди негодующих — губернаторы штатов Дж. Картер и Дж. Уоллес. Издательство «Викинг» тут же объявило, что уже заплатило Келли 100 тыс. долларов за его мемуары. В первые три дня после осуждения убийцы предприимчивая фирма продала более 200 тыс. пластинок с «боевым гимном лейтенанта Келли». Пластинка начиналась с трогательного рассказа о «маленьком мальчике, который хотел, когда вырастет, стать солдатом и послужить своей стране, куда бы она ни послала его». Затем следовала бодрая песня: «Меня зовут Уильям Келли, я солдат Америки, я дал присягу исполнять свой долг и побеждать, но меня изобразили негодяем. Пусть, а мы идем вперед» и т. д. [330]

Впрочем, и вся вьетнамская война, несмотря на то что была проиграна Америкой, явилась-таки успешным коммерческим проектом. Преступная война обеспечила резкое увеличение многомиллионных прибылей военных корпораций. В 1965–1968 годах военные прибыли постоянно превышали средние показатели доходности 500 крупнейших корпораций США. Профессор Вашингтонского университета М. Вейденбаум выделил фирмы, занятые преимущественно военным производством, и подсчитал, что в 1962–1965 годах они получили в среднем 17,5 % прибыли на инвестированный капитал по сравнению с 10,6 % прибылей компаний, занятых гражданским производством.

В своей книге «Нюрнберг и Вьетнам: американская трагедия» Телфорд Тэйлор, старший обвинитель от США в Нюрнберге, предположил, что генерал Уильям Уэстрморленд и другие в правительстве Джонсона могли бы быть признаны виновными в военных преступлениях на основаниях Нюрнбергского суда.

И в 1966 году даже была предпринята попытка создать Трибунал по расследованию военных преступлений во Вьетнаме, с инициативой его создания выступил Бертран Рассел, его поддержало немало мыслителей, ученых, общественных деятелей. В 1967 году организованный ими Международный трибунал по расследованию военных преступлений, совершенных во Вьетнаме, провел два своих заседания — в Стокгольме и в Роскилде (Нидерланды), где были заслушаны свидетельства о ведении этой войны.

Разумеется, историкам и военным специалистам, да и любому вменяемому человеку была совершенно очевидна преступная сущность американской агрессии.

Вердикт первой сессии Трибунала от 10 мая 1967 года утверждал:

«…Соединенные Штаты несут ответственность за применение силы и, как следствие, за преступление агрессии, за преступление против мира. США нарушили установленные положения международного права, закрепленные в Парижском пакте и в Уставе ООН, а также установления Женевских соглашений о Вьетнаме 1954 года.

Действия США подпадают под статью Нюрнбергского трибунала и подлежат юрисдикции международного права.

Соединенные Штаты попрали фундаментальные права народа Вьетнама. Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия стали соучастниками этого преступления…»

Также в документе перечислялись основные факты преступлений американских агрессоров во Вьетнаме.

Но, как мы знаем, никаких серьезных последствий не возникло, преступный режим «вашингтонской демократии» продолжал и продолжает уничтожать и калечить людей, и привлечь его к настоящей ответственности еще только предстоит.

Военных преступников, находившихся на службе американской армии или ЦРУ, которые особо «отличились» своим рвением и «талантами», было много, слишком много: рядовых солдат и младших офицеров, в кровь которых, будто наркотик, входила потребность убийств и пыток, но их художества были бы невозможны без тех тайных и явных руководителей, кто составлял стратегии и планы. Одним из таких «режиссеров» происходившего «фильма ужасов» стал Уильям Колби — представитель ЦРУ в Сайгоне, который спланировал одну из наиболее «эффективных» операций, усовершенствовавшую зачистку территорий от партизан, доведя уничтожение людей до дьявольской методичности. Колби был одним из тех американских «военных специалистов», которые считали, что лучше убить тысячу невиновных, чем упустить одного коммуниста. По одним лишь официальным данным, на его совести не менее 26 000 жертв.

Личность Колби, надо сказать, довольно примечательна, это благообразный господин, имевший блестящее образование и неплохие манеры, а также семью и пятерых детей, которых нежно любил.

Когда я читал о Колби и о его «соратниках», то волей-неволей вспоминал офицеров гитлеровского рейха, «заведовавших» массовым истреблением людей в лагерях смерти. Сопоставление самых знаковых характеристик этих людей натолкнуло на мысль, что военных преступников можно условно разделить на две основные группы: к первой принадлежат такие убийцы, которые нежны и добры в обыденной жизни, и особенно в семье, любят своих детей, бывают привязаны к обожаемой собаке, но, выходя из дома и попадая в пространство своей «работы», они будто меняют сущность, становясь машиной подавления, пытая и казня людей так, словно жертвы сделаны из другого материала, из другого существа, нежели твои близкие, и потому можно не думать о причиняемых этим существам страданиях.

Ко второй же группе можно отнести людей, которые, становясь военными преступниками, делаются жестоки и безразличны не только к «врагам», но и к своим близким, причем до такой степени, что способны пожертвовать их жизнью, предать их, просто расправиться, порой без веских на то причин. И когда знакомишься с историей их террора или их кровожадных планов, то понимаешь, что нелюбовь к людям в их душе не разделена на некие категории, что они ненавидели всех, каждого человека, не желая проявлять доброту хоть к кому-нибудь.