Учитель неодобрительно покачал головой. И этот жест, привычный и знакомый мне с детства, вернул меня в реальный мир, хотя еще совсем немного, и могло бы произойти что-то… страшное. Бывали моменты, когда я сам начинал себя бояться. Обоснованно бояться – вот что противно. С другой стороны, я лишь то, что из меня вылепили. А что, очень действенное оправдание! По крайней мере, в собственных глазах я уже не выгляжу таким ужасным монстром, как думалось раньше. — Ты не все понимаешь, малыш. Они были не так уж и неправы. Или хочешь сказать, что сейчас оцениваешь ситуацию со всех сторон? Сомневаюсь.

И ведь не поспоришь же! Хотя зачем ввязываться в бессмысленный спор, когда можно перевести разговор на другую тему. Вернее, продолжить первоначальную, только держать свое прошлое в руках надо лучше – не дело срываться из-за каких-то мелочей. — Может быть, ты еще скажешь, что не Совет создал Мея?! – негодующе фыркнул я. – Не испугайся они так этого пророчества, Рондир не отдал бы дочь ифритам, и Рыжик бы не родился! Да и Рейм!.. Не поступи они так с ним, не настрой они его изначально против меня, и все могло бы обернуться иначе…

Я поспешно прикусил язык. Вот только возобновления старого спора мне и не хватает для полного счастья! — Еще не отпустило? – понимающе улыбнулся Марвид.

Угу, отпустит тут – как же! То из наследников Пламени делают вестников, не очень вежливых, кстати сказать, то я иных ушастых рыжиков из неприятностей вытаскиваю… Ифриты – это зло. Причем зло мирового масштаба. Жаль только, что сам мир думает иначе. — Алесан, помнишь, как я спросил тебя, за что ты ненавидишь Рейма?

Я нехотя кивнул. Та беседа мне до сих пор в кошмарных снах является. — А что ты ответил, помнишь?

Помню. Но лучше бы забыл. Есть вещи, которые должны оставаться непонятыми. Ответь я в тот раз иначе – и смог бы смириться с существованием Рейма, но получилось, как всегда, не так, чтобы стало легче… Впрочем, жизнь вообще меня редко жалеет. — Вам бы поговорить нормально. Только как это устроить, если у вас у обоих крышу сносит в присутствии друг друга?..

Интересное описание… м–м… действа. Да и что может изменить разговор? Я не прощу. Он не признает своей вины. Это бесконечно. Мы все такие, какими нас создали окружающие. Рейма ломали. Ломали дважды. И если первый раз был необходим для выживания, то второй… я бы тоже ненавидел чудовище, навязанное Советом. И тоже бы попытался все выместить на нем. Все рационально и понятно. Вот только это вовсе не значит, что я прощу. Извините, но подобного не прощают – и дело не в унижении, не в насилии, не в этой проклятой ломке, а в том, что самым близким друзьям мы таких ошибок не прощаем… — Алесан… — Не надо о Рейме. Ифритский принц забыт и похоронен. По крайней мере, для меня. — Уверен? — Абсолютно. — А зря. Тебе сейчас совсем не помешало бы пообщаться с кем-то, способным с закрытыми глазами собрать твою ауру воедино.

Боги, только не говорите, что весь этот разговор он начал с одной целью!.. — Сколько? — Чего? – не сразу сориентировался Марвид. — Сколько мне осталось? – Спокойно, Ксан, спокойно, ты ведь и не ждал, что спасешься из Dha’rise. Радуйся уже тому, что подыхать будешь в обществе не сумасшедшего города, а старых знакомых. — Дня два, не больше, – тяжело вздохнув, все-таки произнес мой бывший учитель. Было видно, что ему действительно нелегко дались эти слова. Бездна и ее порождения! Как же приятно знать, что еще есть в этом мире кто-то, кому твое благополучие небезразлично! – Но я не понимаю, как ты вообще живешь с такими разрывами в ауре, – добавил он.

«Как? Хороший вопрос. Просто один абсолютный источник энергии поделился со мной своей кровью. Что ж, спасибо тебе за лишнее время, Рыжик. Мне и правда оно не помешает…» — Алесан… — Не волнуйтесь об этом, учитель. Я знал, на что шел. Странно, что это не произошло раньше. — Алесан, – на этот раз мое имя произнесли с укором. Сейчас начнутся нудные лекции на тему «Ответственность правителя за свой род и прочее». – Алесан, подумай, что скажет мой ученик, когда поймет, какой ценой куплена его жизнь.

Болезненный удар. Мей – мой rea, хочу я того или нет. И если род и семью не выбирают, то «щит» – это нечто, становящееся частью твоего «я». Не сразу, конечно, постепенно, но наступает момент, когда мысли и чувства напарников переплетаются воедино и им больше не нужны слова. Боги, да о чем это я?! Я ведь живой пример абсолютности этой связи: двуцветный уродец, отказавшийся от второй ипостаси, обратился, стоило только его rea позвать на помощь. — А вы не говорите ему об этом. Пусть считает все произошедшее сном. Вы ведь можете затуманить его воспоминания, учитель. — Ну, во–первых, я уже давно тебе не учитель, малыш. А во–вторых… зачем мне себя утруждать? Мейлон – хороший мальчик, умный, он все сопоставит и сделает верные выводы. А дальше разбирайтесь сами. Мне между вами становиться опасно, да и другим отсоветую.

А ведь Мей и некромантией не побрезгует, чтобы высказать мне все, что накипело… И плевать ему будет на всех Владык и Лордов, а также их законы и многовековые традиции! — Что, представил уже своего reah’mai на кладбище с лопатой? – усмехнулся морид. – Да, думаю, Мейлон не побоится…

«Он издевается? К чему этот старый интриган пытается меня подвести? Хотя… нет, не может быть». — Рейм в городе. – Это даже не было вопросом, но мой учитель кивнул. — В городе. Вчера вечером въехал в северные ворота. Сказать, где он остановился?