– Конкуренты – очень хорошая версия, – согласилась Феня. – Но в полиции считают, что убил повара Ник, он с ним ссорился недавно.

Было заметно, как портится настроение Пряника: его лысина покраснела, в углах рта залегли складки недовольства.

– Но я-то тут при чем?

– Николай Александрович всего несколько дней назад вышел из тюрьмы. А сидел он за…

– Убийство моей жены! – У Пряничникова была та же манера договаривать за собеседника фразу, что и у Сухарева. Феня поняла, что в свое время эти двое были очень близки.

– Андрей, я думаю, что вы могли отомстить Нику за смерть Кристины.

Феня вполне отдавала себе отчет, что нарывается на пинок под зад, но сдерживать себя уже не могла. Это был постоянный Фенин грех, обычно приводящий к необычным по калибру и размерам неприятностям. Но не в этот раз.

– А Ник, он что думает? – спросил Пряник.

– Не обсуждала.

– Он сказал бы вам, что вы глупости несете. – Тон Пряника был недовольный. – Тошно вспоминать те события. У меня теперь другая, счастливая жизнь, а тогда, до убийства Кристины, я не был счастлив. – Он почти повторял слова Жанны Арнаутовой. – Да, я был зол на Ника за то, что он сделал. Даже больше за то, что он спал с Кристинкой, чем за то, что ее убил. Я бы сам убил ее за б…о, но все равно продолжал любить. Даже бросить не мог. Мы ругались постоянно, но не разводились. Отчасти я благодарен Нику, что он меня от Кристины избавил, хотя в первое время было очень больно.

«Какой он чувствительный, – подивилась Феня, разглядывая маленькие тусклые глазки Пряника, нос картошкой, жирную шею. – Внешность обманчива».

– Значит, конкуренты?.. – спросила Феня.

– Ну не я, это точно! – заявил Пряник. – У меня сейчас все классно. Жена красивая, дочка родилась. Ну, убил бы я кого-то, чтобы Ника подставить, из-за мести, так это же какой риск! Я в тюрьму не хочу садиться. А когда случилось это убийство? В четверг? – Пряник кинул взгляд на календарь, висящий на стене. – Да, точно, у меня есть алиби. Я тут этих сволочей из Роспотреба ублажал: баня, девочки, пиво… Можете в бане на Семеновском шоссе уточнить.

Феня встала, пора было идти по делам. Пряник тоже поднялся со своего места.

– А это… Вы к родителям того блондинчика-программиста не ходили? Они ведь тоже могли захотеть отомстить! Парень-то случайно влип.

– Это тот молодой человек, которого Николай…

– Ну да! – воскликнул Пряничников. – Кристинка с ним случайно переспала, а Ник их застукал и застрелил обоих. Кстати, папа у парня был большой человек в городе, а мать владела сетью аптек. Они богатые, могли бы убийцу нанять.

Подумав, что родителям погибшего парня логичнее было бы заказать самого Сухарева, Феня все же уточнила:

– Как его звали, того парня? Не вспомните?

– Да ну… Я и не знал, а теперь еще и забыл. Ах да! Он же у Ника и работал, в бухгалтерии. Можно у главбуха спросить. Инна Олеговна, кажется… До свидания!

Попрощавшись, Феня ушла.

Теперь надо было ехать к губернатору. Валерка, который вернулся из поездки к жене гораздо раньше намеченного срока, встретил Феню возле здания администрации. Перед тем как подняться в приемную Самохина, коллеги решили посовещаться в «патриоте».

Феня рассказала детективу о том, где была, что видела и слышала, но Валерка к ее сведениям отнесся безо всякого интереса и с самым небрежным видом выложил свои козыри. Так, Феня узнала, что Жихарев-то вовсе не был ростовщиком. Деньги и записи принадлежали не ему, а парню, которому он сдавал комнату в своей двушке. Парня звали Георгием.

– Но нет худа без добра, – невесело заметил Валерка. – Оба наших дела – о губернаторских деньгах и об убийстве повара – пересеклись в этой точке. Мне Вася доложил о вашем вчерашнем происшествии. Так вот, имя Алексея Гераскина также нашлось в блокноте. Он здорово задолжал Гоше, да и давно уже не отдавал. Потому его и проучили. Полиция уже задержала ростовщика, а через него выйдет на непосредственного исполнителя.

Пройдя в приемную губернатора, Феня заметила, что секретарша Алена сидит, попросту говоря, зареванная и шмыгает носом.

– Аленушка, что с тобой? – тихо поинтересовалась Феня, пропустив Валерку вперед и задержавшись у стола секретаря. – Может, я могу помочь?

– Аллергия, – пояснила красноглазая девушка.

На ее запястье Феня разглядела свежий синяк.

– Тебя кто-нибудь обижает? – спросила она.

– Он меня опять бросил… – призналась Алена. – Опять к Инге свалил… Я проиграла.

– А синяк?

– Я вцепилась ему в рубашку, а он мои руки так сжал, что пальцы сами расслабились.

– Да кто он такой?! – так же тихо возмутилась Феня. – Забудь ты про него. Разве такой парень достоин твоего внимания?

– Вы не понимаете. – Алена опустила глаза. Ее щеки покраснели.

– Наверное, не понимаю, – с сочувствием улыбнулась Феня.

Было ясно, что Алене в терапевтических целях необходимо пострадать.

…Губернатор встретил детектива и консультанта с видом самым озабоченным: