— Никаких проблем, любовь моя, — пробормотал Девон, надеясь успокоить ее.

— О! Вы... Что вы хотите этим сказать? Я... — Мелодичное дрожание в ее голосе пропало. — У вас был посетитель, кажется, сыщик из Лондона?

Девона мгновенно охватила паника. Неужели она слышала что-то из его беседы с Уинтером?

— Да, он из Лондона. — Сказав это, Девон умолк, ожидая ее реакции. Черт, ему хотелось видеть ее. Посмотреть в глаза. Оценить выражение лица.

Энн стояла молча, и Девон понял: это все равно что находиться в полевом госпитале с раздробленной ногой. Лучше согласиться на боль от пилы, чем надеяться сохранить ногу и умереть от распространения инфекции. Если она знает, какое у него дело к Уинтеру, он намерен выяснить это у нее прямо сейчас.

— Ты случайно подслушала наш с ним разговор, Сэриз?

— Нет! Конечно, нет! Но у вас мрачный вид. Вы бледны.

— Разве я не выгляжу таким всегда: мрачным и бледным? Тредуэлл говорит, что всегда, Сэриз.

— Нет, неправда! За последние два дня вы стали выглядеть счастливее. И цвет лица... улучшился.

— Полагаю, лицо мое раскраснелось от напряжения во время занятий любовью, дорогая моя.

— Так, значит, плохих новостей не было... Ничего такого, что встревожило вас?

Девон молчал, оставив ее вопрос висеть в воздухе между ними, и теперь анализировал каждый ее вдох и выдох.

— Что ты ожидаешь? — спросил он наконец. — Подтверждение каких-то собственных подозрений?

— Господи, нет. Что... Что вы хотите этим сказать?

Он имел в виду подтверждение того, что она могла бы разгадать, если подслушала его разговор с Уинтером. Сейчас она говорила так, как будто смутилась по-настоящему. Они оба ходят вокруг чего-то, вот только вокруг чего?

— Ладно, ты хочешь знать, что мы обсуждали с моим сыщиком Уинтером? Ничего особенного. Одно дело в Лондоне.

— О! — вырвался вздох облегчения у Энн. Хотя Девон никогда бы его не услышал, если бы не прислушивался так внимательно. — Я подумала, не задавали ли вы ему вопросы обо мне.

— Ангел мой, он привез мне сведения, которые я просил. Как я мог задать ему вопросы о тебе? Мне пришлось бы прибегнуть к почтовым услугам, а единственный человек, кто может написать письмо, это ты.

— С вопросами вы могли бы отправить лакея.

Ее ответ выскочил так быстро, что Девон сразу понял, она прорабатывала в своей голове разные возможности.

— Чего ты боишься, опасаешься, что я могу что-то узнать? Чего ты боишься в Лондоне? На этот раз говори правду.

— Я рассказала вам правду. Я боялась, что если вы послали этого человека навести справки обо мне, он вполне мог поговорить с хозяйкой борделя и теперь она узнает, где я нахожусь.

Если бы у него было зрение, он мог бы увидеть, покраснела она или побледнела. Может, отвела взгляд, закусила губу. Он знал бы с гораздо большей долей вероятности, когда она лжет.

— Я не просил Уинтера наводить о тебе справки, Сэриз. Поскольку не видел причин не доверять тебе. Что я должен знать о тебе, что ты не рассказала?

— Больше нет ничего такого, что вам нужно знать обо мне. — Страстное мурлыканье. — Я соскучилась, ваша светлость, даже за такое короткое время, пока была в деревне. — Раздался шорох ее платья, послышался хриплый вздох. — Так гораздо лучше. Лиф слишком плотно сжимал меня.

Что это значит? Неужели она расстегнула пуговицы на платье?

— Вы хотели, чтобы я пришла сюда заняться любовью? — Последние два слова она намеренно растянула. Заняться любовью. Как будто она обладает искусством магии. Так возбудить его плоть двумя колдовскими словами. Послышался тихий шелест.

— Ну вот, с платьем я справилась, только корсет сама развязать не могу. Вы поможете мне, ваша светлость? Я думаю, будет так... эротично доставлять вам удовольствие, когда я полностью раздета, а вы полностью и так красиво одеты.

Для встречи с Уинтером Девон заставил Тредуэлла сыграть роль камердинера и помочь ему облачиться в шелковый жилет, фрак и начищенные сапоги. Теперь она играла роль любовницы. Девон слышал это в каждом ее едва уловимом изысканном смешке и стоне. Он чувствовал притворство, когда слышал его.

И это работало. Он не мог противостоять. В его голове созрела дюжина эротических сценариев. Он может овладеть ею сзади, если она наклонится к стене. Или спереди, если обхватит его ногами и прижмется спиной к стене. Можно лечь на ковер и дать ей скакать на нем до беспамятства.

Девон мог совершенно ясно, до мельчайших подробностей, представить каждую сцену. Все, что от него требуется, — дать команду, и она обслужит его любым способом, каким он только захочет. Как ему надо. Он может использовать ее, чтобы заглушить чувство вины, кислотой разъедавшее его внутренности. Но у него нет права так поступать.

— Нет, Сэриз, — проворчал он, — не сейчас.

Нет.

Сэриз почти до основания сгрызла ноготь на пальце. Если бы герцог знал о смерти Мадам, знал, что в убийстве подозревают ее, к этому времени он бы предъявил ей все претензии. Он не знает. Но сердится. Неужели из-за того, что догадался, что она имитирует оргазм? Но как ему это удалось? Сегодня утром он смеялся вместе с ней в постели; сейчас не хочет к ней прикасаться.