– Да, – ответил Ричард, – сперва мне показалось, все элементарно, однако теперь, когда я… о нем думаю, приходится признать – я восхищен.

– Да, – сказал профессор, – это ловкость рук. Практика. Создается лишь видимость простоты.

– На самом деле все так и выглядело. – Ричард продолжал вспоминать свои ощущения. – Фокус меня заворожил.

– Вам понравилось?

– Очень впечатляюще.

Дирк начал терять терпение и метнул на Ричарда сердитый взгляд.

– Я прекрасно понимаю, – упрямо произнес Ричард, – почему вы не можете рассказать секрет. Только поинтересовался, и все. Простите.

– Что ж, – вдруг нерешительно сказал профессор, – если вы пообещаете ни с кем не делиться… Полагаю, вы вполне способны и сами понять, что я использовал две солонки. Никто не заметил между ними разницы. Ловкие руки, знаете ли, обманывают глаза – особенно глаза сидящих за столом. Пока я возился со своей шапочкой и весьма искусно – пусть и нескромно так говорить о самом себе – притворялся неуклюжим и сбитым с толку, я всего-навсего спрятал солонку в рукав. Понимаете?

Старик совсем перестал волноваться и с удовольствием пустился рассказывать.

– Кстати, хоть это и старейший фокус на свете, – продолжал он, – но все же требует определенной сноровки. Потом я, разумеется, вернул солонку, передав ее кому-то из сидящих. Безусловно, уйдут годы, пока этому научишься. Но мне больше по душе уронить солонку под стол. Непрофессионально, конечно. С пола ее не поднять, а пока обнаружат уборщики, пройдет две недели, не меньше. Однажды у меня под стулом целый месяц валялся дохлый дрозд. Фокусы тут, разумеется, ни при чем. Его задушила кошка.

Профессор лучезарно улыбнулся.

Ричард чувствовал, что выполнил порученную ему задачу, но никак не мог понять, что это дало. Он взглянул на Дирка, который, по всей видимости, не собирался ему помогать, и решил продолжать наугад.

– Да, – сказал он, – да, я понимаю, что все это ловкость рук. Чего я не могу понять – это как солонка очутилась внутри сосуда с узким горлышком.

Профессор вновь принял озадаченный вид, будто они говорили о разных вещах. Затем перевел взгляд на Дирка, который вдруг перестал расхаживать по комнате и заинтересованно и выжидающе смотрел на него.

– Ну, здесь… все абсолютно просто, – сказал профессор. – Никакой ловкости рук. Я вышел за шапочкой, помните?

– Да, – неуверенно произнес Ричард.

– Так вот, – продолжил старик, – пока меня не было в зале, я нашел гончара, который сделал сосуд. На это, конечно, понадобилось время. Около трех недель ушло на поиски, и еще два дня ждали, пока он протрезвеет. Потом я еле уговорил его обжечь вазу с солонкой внутри. После этого ненадолго зашел в одно место за… э-э-э… пудрой для лица, чтобы скрыть загар. Ну и, разумеется, как следует рассчитал время возвращения, ведь все должно выглядеть натурально. В передней я налетел сам на себя – этот момент меня всегда смущает, не знаю, куда смотреть… Вот, собственно, и все.

Он печально и беспокойно улыбнулся.

Ричард уже хотел было кивнуть, но вдруг передумал.

– О чем, черт побери, вы говорите? – спросил он.

Профессор удивленно посмотрел на него:

– По-моему, вы сказали, что знаете мою тайну.

– Это я знаю, – победоносно вмешался Дирк. – А Ричард – пока нет, хотя только что получил всю информацию, которая потребовалась мне, чтобы догадаться. С вашего позволения я добавлю кое-какие недостающие штрихи. Чтобы скрыть свое долгое отсутствие от сидящих за столом – ведь для них вы покинули зал всего на несколько секунд, – вам пришлось записать свои собственные последние слова, дабы по возвращении как можно естественнее возобновить разговор. Важная деталь для человека, чья память уже не так крепка, как прежде. Я прав?

– Не так крепка, как прежде, – повторил профессор, медленно качая седой головой. – Я уже не помню, какой она была прежде. Однако да, это вы верно подметили.

– И еще кое-что, – продолжил Дирк. – Это касается вопросов Георга Третьего. Заданных вам.

У профессора удивленно вытянулось лицо.

– Он вас спросил, – Дирк извлек из кармана блокнотик и заглянул в него, – существует ли причина, по которой события следуют одно за другим, и есть ли способ остановить такой ход вещей. А не спрашивал ли он – и не задал ли этот вопрос первым из трех – о возможности вернуться в прошлое… или что-нибудь в этом роде?

Профессор посмотрел на Дирка долгим, оценивающим взглядом.

– Я в вас не ошибся, – произнес он, – вы обладаете редким умом.

Он медленно подошел к окну. Внизу через дворик куда-то спешили люди, ежась под дождем. Кто-то указывал визитерам на достопримечательности.

– Да, – наконец вымолвил он тихим голосом, – именно так он и спросил.

– Хорошо, – сказал Дирк и с самодовольной улыбкой захлопнул блокнот. – Это объясняет, почему ответы были «да, нет и возможно» – в таком порядке. Ну и где же она?