Во-первых, потому что Он исключительно Белого Ослепительного Света.

Во-вторых, потому что я… стесняюсь. Кто я такая, чтобы стоять так близко к Нему? Я инстинктивно делаю шаг назад. Мне совершенно не страшно, нет. Мне даже интересно, что здесь происходит. Видит ли Р.А.М. меня сейчас здесь? Зачем Она Здесь? Христос садится за стол чуть левее центра.

В туманной дымке появляется Будда. То есть я Его тоже НЕ вижу, потому что Он весь — в своём СВЕТЕ. Его вибрации отличаются от Христа, поэтому я и ЗНАЮ, что это — Будда. Хотя я ведь тоже могу ошибаться.

Следующим подходит к столу Патриарх. Последних образов я не прочувствовала, но они — тоже кто-то из ТЕХ, кто ВЫШЕ ВСЕХ остальных.

Я смущена. Что я тут делаю? Подсматриваю за ними из-за интереса, чем они будут за столом заниматься? Надо уйти. Мне здесь не место. Я пытаюсь отступить подальше и обойти Их стороной, чтобы войти в Монастырь.

Но Р.А.М. внезапно зовёт меня и просит подойти к столу.

И тут меня осеняет мысль: это — не трапезный стол, а экзаменационный. Я — на экзамене. Я стала про себя тихонько молиться.

Они все чего-то ждут от меня. Я должна Им что-то сказать. Судорожно думаю, а что я ИМ могу сказать? Билета со стола я не тащила. Я имею в виду, как на обычном экзамене. Бросаю взгляд на белый стол: билетов там, конечно же, и нет.

Они молчат. По-доброму. Мне тепло от ИХ присутствия в Душе. Но мне как-то неловко от своей собственной глупости: ЧТО Я ИМ ДОЛЖНА СКАЗАТЬ? Чего ИМ НУЖНО от МЕНЯ???

Р.А.М. улыбается и протягивает руку, будто я должна что-то ей передать.

Они все смотрят на меня и тоже улыбаются.

Я пытаюсь визуализировать своё астральное тело, но его не вижу. В упор не вижу своего астрального тела. НО…

Я вдруг понимаю, что у меня в руках… В каких руках, если у меня их нет???.. Как же это вам объяснить… В общем, я обнаруживаю, что, помимо моего какого-то Я Там, есть РУКОПИСЬ. МОЯ рукопись. Только что законченной Второй Части Книжки про Иную Реальность.

Я «отпускаю» от себя Рукопись, и она оказывается в руках Р.А.М., которая не без гордости протягивает её присутствующим.

Все, сидящие за экзаменационном столом, держат её по очереди в… В каких руках?.. Что я сейчас пишу? Но вы же понимаете, всё это — условно…

Они как бы сканируют вибрации моей Рукописи, одобрительно кивают головой, смотрят на меня и улыбаются.

— Третья Часть будет, — произносит Р.А.М., вздыхая как-то с надеждой, любовью, нежностью и гордостью одновременно.

— Пиши, Алиса! — отчётливо мыслью говорит один из сидящих за столом.

Я киваю головой.

Потом все они медленно растворяются.

И в это мгновение я слышу голос Р.А.М., только уже в зале. На Земле:

— Достаточно. Возвращаемся. Ложимся в пентаграмму.

Если разомкнуть руки просто, то с ногами всегда дело обстоит сложнее. Тело вообще кажется окаменевшим и чужим. Потихоньку мы приходим в себя. Вдумайтесь: «приходим в себя»…

Каждый, кто хотел поделиться тем, что видел, рассказал о своих ощущениях.

Я промолчала.

Время — за полночь. В этот момент все уже было подумали, что сейчас Р.А.М. отпустит нас, но она сказала, что теперь нам предстоит ещё одна очень важная работа с Учителями.

То, что было далее, — это не совсем то, что обычно подразумевается под гипнозом. В последнем случае человеку можно внушить, как правило, ВСЛУХ, что перед ним — стена, позади — стена, вокруг — стены, и человек — в заточении. Тот, кто выполняет роль «актёра», начинает проверять, так ли это. Он ощупывает стены руками и пытается найти выход. Люди, наблюдающие за поведением загипнотизированного, обычно удивляются его пластичным движениям, потому что они исключительно точно передают физическое ощущение материального, а не воображаемого в гипнозе, препятствия. Мы как будто сами чувствуем, что стены реально существуют.

Нет, здесь и сейчас всё будет иначе.

Сама Р.А.М. не станет ничего говорить. Вот она обращается к Учителям. К Своим Учителям. Молча обращается. Мы сидим в этом маленьком зале. Нас двадцать человек. Нам всем уже очень как хочется спать.

Р.А.М. же, закончив настройку на Высшие Светлые Силы, выбирает из нас того, кто будет работать сегодня. Наташу. Она велит ей лечь и закрыть глаза, а нам — присесть подальше от неё и внимательно смотреть за происходящим.

Р.А.М. проводит рукой над её телом, будто рисуя колпак, которым оно закрывается. Наташа этого всего уже не видит, потому что давно закрыла глаза. А Р.А.М. делает всё молча.