— Кто там?

— Горничная.

— Уходите! Ну и отель! Будят с самого утра! Возвращайтесь в следующем году.

— Откройте дверь, мистер Блейк…

— Прибирайтесь в других номерах. Мне не до вас…

Тон переменился.

— Ленни, — проворковали за дверью, — пожалуйста, открой дверь.

На мгновение я подумал, что вновь перенесся в сон. Потом вскочил с кровати и завернулся в простыню. Выглядела она очень аппетитно, в белой блузке и шортах цвета морской волны. Я тут же затворил дверь.

— Ты сумасшедшая. Прийти сюда! Он мог тебя увидеть. Твоя идея — не из лучших.

Она улыбалась.

— У тебя очень смешной вид. В этой простыне прямо арабский шейх. Ты спал?

— Конечно. На дворе же ночь.

— Ты хотел сказать, день.

— Который час?

— Почти полдень. И увидеть меня он не мог. Ушел из отеля на заре. Сказал, что срочно появилось неотложное дело. Даже в Атлантик-Сити у него дела. Бизнес превыше всего. Как всегда.

Я знал, какой у него бизнес. Поневоле задергаешься, когда у тебя крадут крупную партию товара.

Мона надула губки.

— Разве ты не рад меня видеть?

— Ответ тебе известен.

— Вроде бы, не рад. Даже не поцеловал меня.

Я поцеловал. И все вернулось, все незабываемые вчерашние ощущения. Хватило одного поцелуя. Вот какая это была женщина.

— Так-то лучше.

— Гораздо лучше.

Много позже я открыл глаза. Она свернулась, как спящий котенок, разметав по подушке белокурые волосы. Я провел рукой по ее телу, от плеча до бедра. Она не шевельнулась. Я перегнулся через нее, взял пачку сигарет со столика, нашел спички и закурил. Когда вновь посмотрел на нее, она уже открыла глаза.

— Ты, однако, хороша. Мне будет недоставать тебя.

Она прикусила губу.

— Ленни, я… Помнишь, что я сказала тебе на берегу? Насчет того, что не смогу отказаться от таких денег? Сегодня я кое-что уяснила для себя. Здесь. С тобой. Я… не смогу отказаться от таких денег.

Табак приобрел вкус соломы. Я затянулся и закашлялся.

— Но я не могу отказаться и от тебя, Ленни. Я… не знаю, что нам теперь делать. Мне нужны деньги и мне нужен ты, но я не могу получить и то, и другое. Я — избалованная маленькая девочка. Ничего не могу делать, могу только хотеть.

Я уже знал ответ, но знал и кое-что еще: я боялся поделиться с ней выводом, к которому пришел. Но выбора у меня не было.

— Сколько лет Кейту?

Она пожала плечами.

— Пятьдесят. Пятьдесят пять. Понятия не имею. Никогда его не спрашивала. Глупо, не так ли? Не знать, сколько лет собственному мужу. Пятьдесят или пятьдесят пять, или около того. Не знаю. А что?

— Есть у меня кое-какие мысли. Я хочу сказать… он уже не молод, Мона. Мужчина его возраста не может рассчитывать на то, что будет жить вечно… — Я пристально вглядывался в нее. И лицо выдало Мону. Чуть-чуть, но выдало. Видно, мы думали одинаково. — Может, у него нелады с сердцем, — продолжал я, старательно обходя главное. — Может, в самом ближайшем будущем он упадет и уже не встанет. Такое случается каждый день. Может случиться и с ним.

Она ответила мне моими же словами.

— Если б у этой кровати были крылья, мы смогли бы улететь на ней, Ленни. Или если бы у нас был ковер-самолет. Сердце у него в полном порядке. Три раза в год он ходит к врачу, как говорит, на диспансеризацию, и проводит в клинике целый день. Проверка состояния его здоровья ведется с помощью самой современной аппаратуры. Последний раз он проходил осмотр месяц назад и не преминул похвалиться, что у него все в полном порядке.

— Все равно, у него может быть инфаркт. Даже если человек в прекрасной физической форме…

— Ленни…

Я замолчал и посмотрел на нее.

— Ты думаешь не о сердечном приступе. В голове у тебя совсем другое. Ты подразумеваешь, что он может стать жертвой несчастного случая. Речь об этом, не так ли?

Я глубоко затянулся. Мрачно посмотрел на нее, еще раз попытавшись найти возможность сложить все в единое целое. Не удалось. Отдельные фрагменты картинки-головоломки никак не желали занять положенное им место.

— Жаль, что мы такие, как есть, — вздохнула Мона. — Мне бы хотелось, чтобы мы были совсем другими. Другим не приходят в голову такие отвратительные мысли. Это ужасно. Я не люблю его, Ленни. Возможно, я люблю тебя. Точно сказать не могу. Но я знаю, что мне хотелось бы быть с тобой, а не с ним. Однако… он — хороший человек, Ленни. Я видела от него только добро. Он не кричит на меня, не бьет…

— И что ты предлагаешь?

Она предложила сменить тему. Обняла меня, улыбнулась.

— У нас есть еще несколько часов. Давай проведем их в постели.

Мысль ее мне понравилась. Но какое-то время спустя я заснул, а вот она — нет. Наверное, не следовало мне этого делать. Видать, я допустил ошибку. Расслабился и потерял бдительность.

А проснулся от того, что она трясла меня за плечо. В ее широко раскрытых глазах стоял страх. Честно говоря, я не понял, в чем причина, но она быстро все растолковала.