Вот и сейчас я снова отмалчивалась и осматривала помещение. Комната, надо сказать, была весьма занятная. Когда-то здесь, судя по небольшой сцене у дальней стены, была зала для небольших театрализованных представлений. Ныне ее использовали скорее как просторную гостиную. А отличие ее было в том, что здесь на полу был не паркет, как в большинстве других помещений, а мозаика. И вот эту мозаику я сейчас и рассматривала.

В центре комнаты был выложен большой рисунок, обрамленный толстой круглой полосой, на котором красивая белокурая девушка в голубом платье обнимала за шею единорога. Традиционный, в общем-то, рисунок ничем выдающимся не отличался. Ну девушка, ну единорог. Единственное, что немного резало взгляд в облике красавицы это большой золотой жезл с навершием из черного драгоценного камня. Именно этот крупный черный самоцвет и привлекал внимание, так как сильно диссонировал с общими пастельными красками всей мозаики. Весь остальной пол тоже был из мозаики, но без рисунка — лишь гладкий светлый фон.

— Грег? — позвала я брата, отвлекая от беззлобной грызни с Себастьяном. — А что за рисунок на этой мозаике? Какая-то легенда?

— Что? — Он повернулся и вгляделся в рисунок. — Не знаю. Наверное.

— Это не легенда, а старинная сказка, — ответил Себастьян. — Мне в детстве ее мама рассказывала. Грег, неужели не помнишь? Про деву и единорога.

— Не припомню. — Брат пожал плечами и вгляделся в рисунок мозаики. — Мне мама такой точно не рассказывала, наверное, не знает. Ян, расскажи? Хочу сказку!

— Шут! — обозвал его Себастьян и замолчал.

— Я тоже ни разу не слышала такой истории. Наверное, это какая-то именно ваша сказка, фольклор Темной империи? Я же их совсем не знаю, — обронила я, ни к кому конкретно не обращаясь и продолжая рассматривать грустное лицо девушки на панно.

— Дети… — лениво усмехнулся некромант и сел поудобнее. — Ну что ж, слушайте, малыши…

Мы с Грегом обменялись многозначительными взглядами, и в его глазах я прочла обещание, что очень скоро кое-кто «взрослый» получит от «малышей» какую-нибудь каверзу. И горячо поддержала его кровожадные мысли.

А Себастьян начал размеренно говорить:

— Это случилось в далекие-далекие времена, когда единороги, феи и прочие сказочные существа еще ходили по миру Алсарил, как и все прочие расы, и не прятались. Единороги приходили в деревни и села, позволяя детям и прекрасным юным девам кататься на них верхом. Жили единороги в тех же лесах, что и эльфы. Но в то время эльфы не слишком жаловали человеческий род, а вот мудрые четвероногие пытались дружить со всеми.

Феи также не боялись показываться. И нередко можно было увидеть невероятно красивых девушек с крыльями где-нибудь на ярмарке или в таверне, пьющими медовые напитки и вкушающими ягодные пироги. Ведь это только в сказках феи питаются нектаром и амброзией. А в реальном Алсариле феи ели обычную пищу, разве только что очень любили сладкое.

В те времена весь мир Алсарил был един и не делился на два материка, как сейчас. Бок о бок жили и темные и светлые маги. И не было между ними вражды, а каждый занимался своим делом.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Стала появляться в Алсариле нежить и нечисть. Успешнее всего с ней удавалось справляться светлым магам. Но и темные были не бессильны. Однако тщеславие стало затмевать глаза тем, кто владел магией Света. Стали они считать себя более могущественными, более чистыми. Ведь именно Свет успешнее всего уничтожал страшных порождений Тьмы. Хуже того, кое-кто из них посчитал, что раз темным магам сложно уничтожать нежить и нечисть — значит, и сами темные из той же породы. И, следовательно, их тоже нужно уничтожать.

Именно тогда и произошел раскол между мирными ранее соседями. Светлые стали презирать Темных и насмехаться над ними. И далеко не всегда их шутки были безобидны. Тогда же пролилась первая кровь. А Темные не могли оставить такое безнаказанно.

И встала непреодолимая стена разногласий и ненависти между бывшими друзьями и родственниками. Ведь ранее в семьях один брат мог быть Темным магом, а второй Светлым. Война — неофициальная, но война — началась между ними.

И вот однажды в смешанной семье, что являлось безумной редкостью к тому времени, когда произошли эти события, родилась девочка. Мать ее была человеческой женщиной, темным магом, а отец — эльфом, владеющим магией Света. Росла девочка удивительной красавицей и унаследовала от своих родителей всё лучшее. Красоту и способности к светлой магии от отца. Мудрость и способности к темной магии — от матери. Столь странное переплетение способностей к двум видам магии дали ей неуязвимость от обеих. А красота и доброе сердце привлекали к ней живых существ всех рас, в том числе фей и единорогов.

Война между темными и светлыми магами между тем набирала обороты. И однажды на дом родителей девушки, пока она гуляла в лесу, напали светлые маги и убили ее мать, пощадив только отца. Не успел он с дочерью похоронить и оплакать любимую жену, вновь напали на их жилище, но уже темные маги, и убили эльфа. Так девушка осталась сиротой.

Долго горевала она, роняя слезы на могилы обоих родителей. А когда горе ее немного утихло, воззвала она к богам и поклялась, что сделает всё, что в ее силах, чтобы прекратить эту вражду. Когда брат идет на брата, друг лишает жизни своего друга. Когда земля обагряется кровью невинных.

И услышали ее боги, и послали к ней своего представителя. Мудрого старого единорога.

Единорог передал девушке волю богов, но великая жертва нужна была от нее. И спросило деву сказочное создание:

— Готова ли ты отдать сердце свое и душу, чтобы прекратить вражду?

— Готова! — не задумываясь, ответила она.

И тогда единорог топнул копытцем и пронзил серебряным рогом сердце девушки. А когда выдернул он рог из ее груди, то сердце ее оказалось наткнутым на него. И превратилось оно в черный, словно сама ночь, самоцвет, настоящую черную звезду.