Кейд пробормотал что-то невнятное. Шаги затихли, а через несколько мгновений он прошептал:

– Ты спасла этим женщинам жизнь, особенно Мелоди.

Эйвери вспомнила пустой взгляд ассистентки, и ее душа заболела.

– Жаль, что мы не нашли их раньше.

– Нельзя так думать, мысли позитивно.

Эва посмотрела на агента:

– За всем стояла Патриция, та, которая регистрировала нас на курорте. Я видела ее…

И тут раздался женский визг.

– Не прикасайтесь ко мне! – Кейд напрягся и стиснул зубы, прижимая Эйвери к стене. Она оглянулась и увидела, как еще двое агентов ведут к лестнице Патрицию в наручниках. Окинув «супругов» сердитым взглядом, консьержка завопила: – Я требую адвоката. Вы ничего не докажете!

Агент справа от нее пробормотал нечто вроде: «Ага, точняк докажем».

Троица поднялась по металлической лестнице и исчезла из виду. Кейд повернул к себе Эйвери.

– Дело не только в ней. У нее под каблуком был местный районный инспектор, подделывающий сведения о пропавших, а также двое других, которые промышляли на разных курортах. Присматривали туристов, которых никто не будет искать. Но промахнулись, выбрав твою подругу Мелоди.

– Доминик пытался ее спасти, когда понял, что происходит. Мелоди не знает, что с ним стало.

– Федеральные власти найдут его, уж мы проследим.

Эйвери закрыла глаза, чувствуя отчаяние.

Кейд провел пальцем по ее щеке:

– Ты же знаешь, что спасла и меня? Если бы что-то с тобой случилось, я бы не смог жить дальше. Эва, посмотри на меня.

Она медленно открыла веки и затаила дыхание, увидев, какие чувства бушуют в темных глазах.

– Я люблю тебя, Эйвери Скотт, люблю с восемнадцати лет. Обожал все дурацкие фильмы, в которых ты снималась, и ненавидел парней, которых ты целовала на экране и в реальной жизни.

Эва рассмеялась, хоть и не понимала почему. Она чувствовала облегчение, недоверие и, конечно, любовь. Ту самую, о которой Блэквел вдруг заговорил.

– Я совершил столько ошибок, но отправившись на поиски, пообещал себе, что больше такого не повторится, – продолжал Кейд. – И собираюсь всю оставшуюся жизнь исправлять то, что сломал.

Если, конечно, ты мне позволишь.

– Кейд. – Сердце Эйвери дрогнуло, и она провела рукой по шраму на подбородке агента. Всего лишь несколько часов назад она целовала и очерчивала языком это место. И ей захотелось повторить опыт, как только они снова окажутся наедине. – Мы оба совершали ошибки, и я тебя в них не виню.

– Уверена? На пляже ты легко от меня ушла.

– Я запуталась… Долгое время винила тебя в том, чего ты не заслуживал. Я не убегала, просто пыталась понять.

– И что? Поняла?

– Нет, – фыркнула Эва. – С тобой всегда все сложно. – Серьезно взглянув в его глаза, она почувствовала, как сердце опять заколотилось. Эйвери провела рукой по колючей щетине на подбородке Кейда. – Но в то же время так хорошо.

Кейд закрыл глаза и крепко обхватил ее, будто не собирался никогда отпускать. Эва обняла его за плечи и ощутила, что рядом с ним ее сердце бьется быстро и уверенно.

Можно ли отпустить прошлое? Да, как только она рассказала о дочери, стало легче. Мелоди называла это завершением. На сей раз Эйвери не притворялась. Вопрос в том, сможет ли она открыть дверь и попытаться снова построить будущее с Кейдом?

Эва глубоко вдохнула его аромат и поняла, что поступает правильно. Все остальное – прошлое, боль, годы разлуки – не имело значения. Важно лишь, что они вдвоем, так, как и должно было быть давным-давно.

– Знаешь, Голливуд – не место для воспитания ребенка.

Кейд застыл.

– Неужели?

Отодвинувшись, Эва кивнула, а на усталом лице оперативника появилась надежда, которая придала актрисе сил.

– Раз уж я не собираюсь играть в том фильме, то, полагаю, возьму долгосрочный отпуск.

На его лице появилась ленивая улыбка:

– Что ты задумала?

Эва потянула край его воротника.

– Слышала, в Кентукки просто замечательно: холмы, отличная погода, дети. – И, посмотрев на Кейда, уточнила: – Его зовут Зак, да?

Блэквел медленно и нервозно кивнул, отчего ее сердце просто растаяло.

– Он – часть тебя, что делает его особенным. Очень хочу поскорее с ним познакомиться, если только ты мне позволишь.

Он обхватил ее лицо, опустил голову и поцеловал так нежно и сладко, что она совершенно расслабилась.

– Я люблю тебя, – прошептал Кейд. – Люблю больше, чем тебе кажется.

– Я тоже тебя люблю. – Эйвери сжала его плечи и поцеловала в ответ, отдавая все, что он ей дал и даже больше. – Но вдруг отодвинулась. – Только знаешь что?

Он вскинул бровь.

– Никаких свингерских курортов. Они подают дурной пример.