Шрифт:
Через довольно продолжительное время ожидания солнце, наконец, пробилось сквозь тучи. Пришедшая молоденькая медсестра призналась:
— Я хочу, чтобы Вы знали, что я не специалист по компьютерам.
Это заявление было не совсем точным, и Сарит выполнила поручение, будучи неравнодушной и разделяя радость успехов со своей подопечной, всегда готовая, когда потребуется, прийти на помощь.
Рина подружилась с компьютером, продолжала писать и снова встала на путь творчества. Кто сказал, что современный мир принадлежит только молодым?
Нелли
Снежные сугробы, достигавшие метровой высоты, замедляли шаги Нелли наверху холма. На улице властвовал леденящий холод. «Даже для холодной заснеженной Канады это уж слишком», — думала Нелли, пробираясь к «большому дому», как его все называли. Приблизившись к нему, она побежала и, наконец, вздохнула с облегчением.
Дом, на самом деле, был большим. На нижнем этаже находился огромный конференц-зал, а вокруг него — маленькие комнаты для групповых занятий. В подвальном этаже располагался тренажерный зал, в изобилии оснащенный самыми современными тренажерами, и просторное помещение для занятий разнообразным творчеством.
Нелли всегда сожалела, что у нее нет никаких способностей к искусству, и завидовала людям, погруженным в творческую работу.
«Почему все смотрят на меня? — удивлялась она. — Неужели я такая странная?»
Она всегда чувствовала свое отличие, но не могла понять, в чем дело.
— Привет, Нелли, — окликнула ее Сэнди, социальный работник, молодая и приятная женщина. — Я боялась, что ты уже не придешь сегодня из-за плохой погоды. Почему ты не подождала подвозку?
— Совсем забыла, — ответила Нелли. — Неужели я пропущу встречу из-за небольшого морозца? Нет и нет, трижды нет.
Сэнди, девушка, приехавшая из Израиля, была преданной и неравнодушной, производила впечатление выросшей в заботливой семье и взяла на себя проблему вовлечения душевнобольных людей в жизнь общины.
— Хорошо, что ты пришла, — сказала она Нелли.
Ежедневные встречи с ней помогали Нелли отвлекаться от чувства одиночества и ощущения своей странности. «Что так отличает меня от других?» — удивлялась она снова и снова.
Нелли была поздним ребенком у родителей, которые уже потеряли надежду привести дитя в этот мир. На первый взгляд в доме должна была поселиться огромная радость, но супружеская пара Марковичей уже не в состоянии была дать маленькой девочке то, в чем она на самом деле нуждалась — немного заботы и море любви.
Мать Нелли исчезала на продолжительные промежутки времени, и Нелли никогда не знала настоящей причины этих исчезновений.
— Где мама? — спрашивала она отца. — Хочу к маме.
— Мама уехала в Монреаль, — нетерпеливо отвечал отец до тех пор, пока она не перестала спрашивать.
Таким образом фактически оказалось, что Нелли как будто бы сама себя растила и заполняла часы одиночества игрой воображения.
Когда мать возвращалась домой, ей было трудно наладить связь с дочерью, а когда Нелли прижималась к ней, мать в нерешительности касалась ее волос. Спустя короткое время мать снова исчезала, и так продолжалось, пока однажды дом не заполнился разными людьми, а отец все время проводил на низенькой табуретке. Люди шептались с ним и бормотали, глядя на Нелли, слова, которых она не понимала. В конце концов одна знакомая их семьи сказала ей:
— Нелли, знаешь, мама больше не вернется. Она сейчас на небе.
Нелли, не очень-то уловившая смысл слов, привычно промолчала.
Лишь повзрослев, Нелли узнала, что все исчезновения матери в действительности были многократно повторяющейся госпитализацией и что мать была душевнобольной.
По прошествии лет, когда умер и отец, ничего не изменилось в ее изолированной от общества жизни. Она продолжала заботиться о себе самостоятельно, а ее молчаливость только закрепилась.
Теперь Нелли стала девушкой, и в ресторане напротив дома, где жила Нелли, желая поддержать ее, предложили работать у них на кухне. Никому не пришло в голову предложить ей работу в качестве официантки, так как ее молчаливость и странное поведение не способствовали общительности.
На работу в кухне Нелли приходила ежедневно, за исключением дней, когда ее одолевала депрессия и утром она не в состоянии была подняться с постели.
В обычные дни Нелли проявила себя прилежной, преданной и, главное, спокойной работницей.
Владелец дома, добрая душа, обеспечивал поденной работой случайных путников и странников, желающих поработать день-два. Как правило, он прилично оплачивал их почасовой труд, и они сами решали, когда им было пора пуститься в дорогу.
Так случилось, что Грег, один из работников, выполнявший свою работу уже в течение почти целой недели, и Нелли понравились друг другу, и их знакомство быстро привело к более близким отношениям. Никто из них не задумывался о будущем, оба хотели воспользоваться своей молодостью, чтобы совладать с одиночеством. В конце той недели они без лишних сантиментов расстались, и Грег отправился в путь.
Нелли ничего не знала о признаках беременности, и только когда хозяйка ресторана объяснила ей, почему у нее распухает живот, осознала новость и нисколько не огорчилась.
Выйдя из больницы с ребенком на руках, она не была озабочена и в глубине души даже радовалась, что больше не испытает одиночества. Так как ее отец считался состоятельным человеком, сослуживцы не вмешивались, никто не нашел нужным проинструктировать молодую мать, как ухаживать за грудным младенцем.
Нелли делала все насколько могла хорошо, купила одежду, старательно кормила девочку грудью и, чтобы оберегать ее, спала на кровати вместе с ней. Материнство явилось глубоким переживанием для нее, и она испытывала огромную радость при виде каждой улыбки на лице малышки.