Не примите мои слова всерьез. Это я так, к слову. Тяжелый денек выдался.

Наконец трубку сняли (только бы не Антон, сил нет слышать его голос).

– Алло, – послышался в трубке голос Римы.

– Здравствуй, это я.

– Зачем ты позвонил? Я по твоей милости потеряла мужа и чуть было не потеряла отца!

– Рима!

– Не хочу тебя слушать. Не-на-ви-жу!

Вот так. Коротко и ясно. Отдохнуть мне сегодня не придется, немедленно отправляюсь к ней.

Открылась дверь. Я согласен с теми, кто утверждает, что беременность преображает женщину. Передо мной стояла решительная, смелая и прекрасная... Афродита, Жанна д’Арк и Маргарет Тэтчер в одном лице. Ее всклокоченные волосы, сверкающие ненавистью глаза и беззащитный живот... сразили наповал.

– Я люблю тебя, – сказал я вместо приветствия.

– Что? – Рима изумилась так, что от ее ненависти не осталось и следа.

– Позволишь войти?

Она отступила, давая мне возможность пройти в дом. Я очень долго возился с плащом, медленно развязывал шнурки на ботинках... Рима продолжала стоять у двери, молча наблюдая.

– Нальешь кофе? Так вымотался сегодня... – Я наконец справился с одеждой.

Рима очнулась от размышлений, заперла дверь и направилась на кухню. Я последовал за нею. На глаза попался забавный китайский божок, показалось, что он подмигнул мне, таким образом пожелав удачи.

Взял чашку – и тут же поставил ее на место. Что меня обожгло, кофе или ее слова?

– Мама все рассказала. Ты присвоил деньги Антона, оболгал меня перед отцом. Что тебе еще нужно?

А ведь эту маму я представлял в своих мечтах тещей! Надо перечитать книжку анекдотов, те ее разделы, где описываются тещи. Тогда, наверное, легче будет ее понять.

– Это не так, Рима, – возразил я. – Выслушай меня, прежде чем делать выводы.

– Хорошо, я слушаю тебя, – согласилась Рима.

– Начну с отца. Он устроен по высшей категории, в спецпалате, у него спецлечение, спецобслуживание и спецлекарства. Уверен, все будет хорошо.

– Это ты устроил?

Я кивнул.

– Устраивать «спецдела» у тебя лихо получается, – усмехнулась Рима. – Я, наверное, должна сказать спасибо?

Пропущу эти слова мимо ушей.

– К сожалению, не я, а дядя Женя рассказал Антону, что я когда-то выкупил его долги.

– «К сожалению», – передразнила Рима. – Ты бы это сделал с огромным удовольствием.

«Следи за метлой», – выговорил я себе.

– Но Антон, к сожал... – я прикусил язык, – превратно понял слова дяди Жени.

– Что значит «превратно»? Не обольщайся, он не глупее тебя, – пожала плечами Рима.

– Антон посчитал, что мы... любовники, – вспомнил главврача, с меня стекали такие же, как у него, ручьи пота. Это не кофе, а доменная печь какая-то!

– Ах вот оно что! – протянула Рима. – И ты решил желаемое превратить в действительное. Ну что ж, продолжай, я внимательно слушаю.

И что я в ней нашел? Жестокая, злая, холодная. Будь моя воля, я пристроил бы ее на должность язвы в желудок ее мамы.

– Что касается денег, принадлежащих Антону, то здесь ситуация такая: мы с дядей Женей решили, что каждому из нас принадлежит по тридцать три процента собственности во всех наших предприятиях. Но Антон с этим не согласился.

– Это меня совершенно не волнует. Делите свои денежки как хотите, – обозлилась Рима.

– Ты не права, Рима, это и твои деньги тоже.

– Ты закончил? – нетерпеливо спросила она.

– Нет. Прошу тебя выйти за меня замуж.

Ее и без того огромные глаза расширились до размеров футбольного стадиона.

– Ты что, совсем свихнулся? Поверил в то, чего никогда не было? Ты думаешь, что я жду твоего ребенка? Может быть, и тебя надо устроить в больницу рядом с моим папочкой?

– Считай, что я свихнулся, если тебе так нравится. Ты же знаешь, что я давно люблю тебя. Не важно, кто отец твоего будущего ребенка. Он станет моим сыном. Я буду любить вас обоих.

– Ты сошел с ума! – Она наконец успокоилась и тихо произнесла: – Иди домой, Олег, я так устала.

Уходя, я взглянул на китайского божка. Показалось, что он усмехался.

Роды были трудными и мучительными. Бедная мама разрывалась между двумя больницами, пытаясь быть со мной и с папой одновременно. Я очень медленно приходила в себя, поэтому малыша увидела только на второй день. Когда нянечка принесла мой маленький и требовательный комочек счастья, в палате стало светлее. Вот он, самый лучший на свете мужчина! Я попыталась покормить его грудью, и у меня получилось! Мой пока еще безымянный сыночек, нахмурив бровки, тщательно и серьезно выполнял первые в своей жизни обязанности. Такой же основательный... как и его отец.

Я оглянулась, палата была заставлена цветами. Удивительно, как много их было. А на подоконнике стоял небольшой букетик полевых цветов.

– Откуда все это? – спросила я у нянечки.

– От вашего мужа и родственников, а вон тот букетик, – она указала на подоконник, – от вашего покровителя.

– От кого? – не поняла я.

Нянечка растерялась.

– Тут бегал молодой мужчина, важный такой, благодаря ему у вас отдельная палата, а меня закрепили за вами и вашим сыночком по его просьбе. – Она сделала заговорщическое лицо. – Он тут всем заплатил, поэтому не беспокойтесь, муж ваш ни о чем не узнает.