– Блаженны не ведающие, ибо им предстоит познать истину - изрек Иноккий.
– После Восхождения Солнца писались тысячи книг. Много людей хотели оставить память о страшных временах. Да, они не всегда писали правду, одного обеляя, а иного осуждая. В Книге Таинств записаны пять откровений. Но я читал пять сотен. Первый Вселенский Собор, созванный здесь, в Солнцеграде, длился месяц. После долгих часов обсуждений решено было принять за истину только те письмена, которые не вступали в противоречие друг с другом. Имена других предали забвению. Но книги пишутся для того, чтобы их читали. Я знаю каноническое учение от первого слова и до последнего. Они мой храм. Мой дом. Но невозможно полюбить дом, не познав то, что лежит за его пределами.

– Откровение от Маркуса рассказывает о множестве чудачеств, - продолжил Иноккий. Священнослужитель сидел сгорбившись. Вначале беседы он достал письмо со сломанной печатью. Иноккий размалывал сургуч в мелкую труху, падавшую на камни площади. Под его ногами гуськом ходили голуби, в тайне веря, что именно в этот момент с небес упадет хлебная крошка.
– Например, о том, что не вино, а вода - кровь солнцеликих небожителей. Сей муж на протяжении семи десятков страниц доказывает, что хлеб, а не земля их плоть. Но самая важная часть писания касается Потерянного Семени. Как тебе известно, у Гэллоса и Алланы было восемь детей - поровну девочек и мальчиков. Так же, как и притоков Многодетной. Последний из них, апостол Мильтиад, заложил основы Церкви-на-Крови, став первым архигэллиотом. Он умер от оспы.

– Разве он не пролил кровь на алтаре?
– Лотт слышал эту историю, но заканчивалась она по-другому.

– Так гласит Книга Таинств, - покачал головой архигэллиот.
– Но апокриф Маркуса отрицает наши догмы. Видишь ли, Лотт, там говорится, как Мильтиад словом запечатывал червоточины, не проливая ни одной капли крови наземь. И если верить писанию, он намеревался запечатать врата в Солнцеграде, но болезнь забрала его от нас раньше. Маркус пишет, что Мильтиад был обручен с юной Теофилой. Перед гибелью она понесла от него.

Лотт поежился. Он чувствовал себя голым, как новорожденный.

– Должно произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы церковь решилась переписать Книгу Таинств. Мы называем это чудом. Я думаю, Лотт, ты и есть это чудо. Лоттар Марш, Потерянное Семя Мильтиада. Потомок Гэллоса и Алланы.

Брызги превратились в стальные иглы, долбящие затылок как дятлы древесный ствол. Там, за его спиной, по пояс в воде стоял первый архигэллиот и призывал к ответу. Лотт не устоял и посмотрел на мраморное изваяние. Атлетически сложенная фигура сжимала необъятную сеть. Мускулы бугрились в руках, курчавые волосы разметались и застили глаза.

"Были ли его глаза такого же цвета как у меня?"

– Позволь.

Архигэллиот взял его руку в свою. Лотт отметил, что хватка у архигэллиота не обмякла с годами. Иноккий провел подушечками пальцев по изрезанной ущельями и каньонами ладони.

– Моя мать изучала хиромантию - сказал Иноккий.
– И верила, что по узорам рук можно предопределить судьбу человека. Эта линия означает любовь.

Первосвященник указал на черту, ведущую к указательному пальцу.

– Смотри, она прерывается здесь. Ты потерял кого-то близкого недавно?

– Да, Ваше Святейшество.

– А вот это линия жизни, - Иноккий провел пальцем вдоль дуги, заканчивающейся у большого пальца.
– И она у тебя неотрывно связана с судьбой.

Архигэллиот вонзил ноготь в черту, рассекающую ладонь надвое.

– Тебе предназначено стать великим, юноша. Так скажет любая гадалка на улице. Но я не они. Я знаю о руках все.

Он улыбнулся. Иноккий засунул руку внутрь куртки Лотта и выудил кожаный мешочек.

– Ты говоришь, что не достоин такой чести. Но много ли людей устоят перед искушением?

Он развязал несложный узел и высыпал содержимое на каменную скамью.

– Мешочек полон. Странно для того, кто зависим от атуры.

– Я не принимал блажь, - ответил Лотт.
– Не мог. Я дал...

– Обещание, - подхватил Иноккий.
– Еще одна странность для того, кто нарушил клятву быть верным своему сюзерену и выполнять приказы. Ты считаешь себя недостойным быть кем-то великим. Но что, если ты никогда не переставал им быть? Я думаю, ты запутался, Лоттар Марш. И выйти из лабиринта можешь только по своим следам.

Иноккий до боли сжал его руки.

– Крепкие и работящие, я вижу старые порезы от меча, - пробормотал он.
– Я видел такие раньше. Ты часто тренировался, но в последнее время мозоли рассосались. Твой меч заржавел?

"Я его продал за порцию наркотического порошка".

– Ты, несомненно, воин. Телом и душой. Но вот чей?

– Что вы имеете в виду?

– Готов ли ты стать воином церкви? Нести знамя, прославляя имена богов. Сеять мир и добро в наших домах. Избавлять людей от зла, творимого Зароком?