— Думаю, нет. Текучка всегда отвлекает нас от ближней перспективы. Что ж, производительность труда — святая святых, но в условиях бурно развивающегося города без дополнительных трудовых ресурсов не обойтись. Ты сам-то скольких лет начинал работать?

— В неполные семнадцать.

— А мои сверстники начинали еще раньше. Помню, мы доучивались на ходу: кто в вечерней школе, кто в заочном институте, кто на всевозможных курсах. Ничего, доучились. Кое-кто из моих дружков-приятелей выбился даже в академики.

— Нынче другие времена.

— И другие песни, хочешь ты сказать? Верно, все верно. Тем не менее годы, потерянные в юности, стоят полжизни. Немало тратится времени на выбор профессии: не понравилась одна, нужно осваивать другую, третью. Глядишь, молодому человеку уже под тридцать, а он все не определился в жизни, если не считать того, что успел разойтись с женой. Я нарочно сгущаю краски, хотя нечто похожее мне приходилось наблюдать, Только ранняя, как нынче говорят, профориентация, раннее трудовое воспитание кратчайшим путем выводят человека в люди. Вот откуда начинается государственный баланс рабочей силы… Но ты, Ярослав, не подходи к делу кампанейски. В этом кабинете, — Максим окинул беглым взглядом свой бывший кабинет, — вынашивалось немало заманчивых идей, которые, к сожалению, далеко не все были осуществлены.

— Что за самокритика, Максим Дмитриевич?

— А кто теперь меня станет критиковать? Мы, старики, сами себе судьи.

Нечаев с досадой потянулся к телефону. Звонили из приемной: директор совхоза Абросимов просил уделить ему несколько минут. Ярослав надежно прикрыл ладонью трубку, сказал Воеводину:

— Директор совхоза «Предгорье». Что-то я слыхал о нем…

— Ага, пусть заходит, — оживился Максим.

Абросимов неловко остановился на пороге, с интересом оглядывая издали нового секретаря горкома. Воеводин обернулся, легко встал и пошел ему навстречу.

— А-а, Руслан Иванович! Приветствую вас в стольном граде пшеничной области! Какими судьбами?

— Я рад встрече с вами, Максим Дмитриевич.

— Что ж, на ловца и зверь бежит, — рассмеялся Максим.

Нескладный, мужиковатый, но знающий, себе цену, Абросимов подошел к Нечаеву, представился.

— Мы, кажется, знакомы мимолетно, — сказал Ярослав, тоже немного смутившись оттого, что не встретил директора совхоза по-воеводински.

— Понимаю, вам небось не до нас, вон какой город отгрохали.

— Только начинаем…

Наступила неловкая пауза: все заранее приготовленные Абросимовым слова оказались ненужными в присутствии самого Воеводина, на авторитет которого он и хотел сослаться, направляясь в горком.

— Слушаю вас, — обратился к нему Нечаев.

— Знаю, что вам, Ярослав Николаевич, надоели просьбы о квартирах.

Нечаев невольно насторожился.

— Но квартиру я просить не буду. И рабочих в совхозе довольно.

У Нечаева отлегло от сердца. Как часто в самом деле обращаются в горком с просьбой дать вне очереди квартиру какому-нибудь заслуженному товарищу, всю жизнь проработавшему в деревне. Еще чаще являются сюда секретари сельских райкомов — за помощью людьми на время жатвы, словно в городе и счета не ведется готовым к выезду уборочным бригадам.

— Тогда просите, что угодно, Руслан Иванович, — сказал Нечаев.

— Ловлю вас на слове, Ярослав Николаевич.

— Лови его, лови! — посмеивался Воеводин.

Директор совхоза начал с общей картины заново строящегося города, над которым столько поднято башенных кранов. Ярослав не догадывался, куда он клонит, но слушал такого ходока, наделенного мужицкой хитрецой, с явным удовольствием.

— Нам и нужен-то всего-навсего один-единственный кран до осени.

— Дадим, — сказал Нечаев, удивившись его дальнему заходу.

— Мы строим кое-что многоэтажное — Дом быта, Дворец культуры…

— Ну-ну, кран дадим.

— Тем более, что стрелы иных кранов подолгу дремлют над городом.

— Вы наблюдательный человек, Руслан Иванович, — улыбнулся Нечаев в ответ на его намек о простоях техники.

— Еще бы парочку бетономешалок.

Ярослав подумал, не спеша с ответом.

— Я случайно приметил в одном месте две небольшие — или временно ненужные, или списанные. Они бы очень пригодились нам, все разно стоят без дела, — говорил между тем Абросимов. — У вас же вовсю заработали мощные бетонные заводы.

— Хорошо, я позвоню Горскому, — согласился Нечаев.

— Цемента не прошу. Небось не дадите. Разве кое-что из сантехники для нашей новой школы выкроили бы в порядке помощи селу.

— В порядке помощи… А фонды? Ведь существует плановая дисциплина, Руслан Иванович.

— Спору нет, существует. В минувшем году совхоз выполнил два плана по зерну.

— Да вы к тому же и дипломат!

— Не люблю цыганить, Ярослав Николаевич. Приходится.

— А теперь рассказывай, как строишь агрогородок, — добродушно потребовал Максим.