— Красную ленту? — нахмурилась девушка, честно пытаясь вспомнить, где же ее там так присобачили, что реально никто не усмотрел.

— А наклейки с крестиками на полу?! — тем же тоном продолжал допытываться гвардеец, и вот тут уже готесса не выдержала.

— Наклейки?! — в тихом шоке переспросила она. — Блин, товарищи, да вы все предусмотрели… Просто для моего успокоения: а лучей смерти там случайно не было?

На этом месте мы, смирно сидевшие на диване в углу комнаты для «допросов», решили вмешаться: уж больно свирепым стало выражение лица у мужика. Ну мы же не слышали, о чем шла речь (Алекс даже предположил, что готесса пытается вынести гвардейцу мозг и потихоньку в этом преуспевает), но пора было их спасать. В смысле: либо психику ватиканского охранника, на свою голову повязавшего Полину в неположенном месте (Европа вообще славится судами — не хватало еще до пенсии выплачивать бедняге компенсацию за дергающийся глаз), либо готессу, не умеющую вовремя захлопнуть варежку.

— Простите, — как самая обаятельная и безобидная на вид (а еще потому, что «девушек не бьют») выступила вперед я, — мы хотели сказать, что очень сожалеем и…

На этом моменте Поля начала что-то семафорить руками на заднем плане, да так активно, что я даже засмотрелась:

— …и сообщить… — добавила почти шепотом, отчаянно пытаясь понять, к чему она клонит, — что… вы, наверное, этого не знаете: наша подруга… больна?

Готесса закивала и замахала руками еще яростнее.

— У нее… — попробовала догадаться я. — Бешенство? Свинка?! Маниакально депрессивный психоз?..

— Почти, — закашлялась «больная», — дислексия!

— Ах да! — выдохнула, понятия не имея, как проявляется эта болячка. — Конечно! Именно дислексия. Запомнить сложно — слово такое… умное. Но мы проследим, чтобы Полечка больше никуда не вляпалась со своим… слабым местом.

— И еще вы заплатите штраф! — хмуро и бескомпромиссно добавил гвардеец. Ха! Не знал он, с кем о деньгах заговорил.

— Какой штраф, дяденька?! — белугой взвыла готесса. — Мы бедные студенты! У нас нет денег! Совсем-совсем нет! Да я лучше в тюрьме посижу. Как раз хотела увидеть Ватикан изнутри…

Похоже, перспектива держать такую болезную даму под стражей показалась гвардейцу совсем непривлекательной затеей, и что-то мне подсказывало, дело было вовсе не в ее «дислексии»:

— Что, — исподлобья уставившись мне в глаза, спросил он, — совсем нет денег?

— Двадцать евро на еду, — вздохнула готесса, прежде чем я смогла убедительно солгать. — Мы ведь сегодня планировали домой улетать. Эх, но если вы говорите: «в тюрьму», — кто я такая, чтобы противиться правосудию…

— Отлично! — услышав о предстоящем отбытии, резко воодушевился дядька. — Улетаете? Скатертью дорога! Я вас сейчас выпровожу из Ватикана, и чтобы духу вашего здесь больше не было! Варвары, не умеющие читать!

— Спасибо-спасибо! — затараторила я, видя, что Полина уже намеревается начать торговлю. Блин, вот же неугомонный человек! Дай ей волю: она этого гвардейца так заговорит, что нам еще доплачивать будут, лишь бы свалили. Но волю давать ей никто не собирался. Во-первых, мы уже и так узнали все, что хотели. А во-вторых — потратили кучу времени на экскурсию с ее неожиданным завершением.

Потому, подхватив знахарку под руку, я практически потащила ее к выходу. У самой двери нас догнали Костик с Алексом.

— Как кошка, говоришь? — передразнил готессу некромант. Она подняла на него презрительный взгляд и сладким, но не обещающим ничего хорошего голосом, ответила:

— Ну «мяу»!

Билеты в страну фараонов мы купили отличные — без пересадки. Правда, вылет был назначен на четыре утра, а значит, в аэропорт нужно было прибыть к двум. Ночи. Что неприятно. С другой стороны, мы успели поужинать, упаковать рюкзаки и даже обсудить дальнейшие действия с Ядвигой. Телефоном перебрасывались минут пять — никто не хотел сообщать маме подробности «итальянского фиаско». Конечно, она не должна была сильно удивиться — мы ведь с самого начала знали, что нас здесь ждет, но мало ли: ведьмы — такой непредсказуемый народ.

В итоге, как и следовало ожидать, участь гонца постигла меня.

— Алло, привет! — набрала номер мамы.

— Ева? — уточнила она и тут же набросилась с упреками: — Одиннадцать ночи! Почему ты не позвонила раньше? Я жду отчета с шести вечера!

— Так получилось, — уклончиво ответила я. — Извини.

Ядвига фыркнула в трубку:

— Ладно, проехали. Рассказывай, что там у вас.

— Могилу проверили, — отрапортовала без предисловий. — Правда, в Ватикан нам теперь пару-тройку лет лучше не соваться…

Ведьма ахнула, не давая мне закончить:

— Вы тоже умудрились обидеть папу?!

Чего?! Нет, я, конечно, подозревала, что для мамы обидеть власть имущих — «для дилетантов дельце», но чтобы настолько?!

— Конечно нет! Мы его даже не видели… и что значит «тоже»?! Ты поругалась с папой римским?!

— Я — нет, — честным голосом открестилась Ядвига. — Но исторически так сложилось, что наш род не особо любим понтификами. Думала, ты сподобилась продолжить семейные традиции…