Мы рванулись вперёд, Сашок на бегу успел два раз выстрелить и прыгнул за мной в траншею. Я приземлился на спружинившие ноги, встал на одно колено, шарахнул длинной очередью по окопу до ближайшего изгиба траншеи. Над плечом бабахнул «Защитник» Заторного, Коля разрядил свой автомат в противоположную сторону, а в небо с хлопком взлетела красная ракета. На ее вспышку отозвались десятки стволов, чьи выстрелы раскрасили ночь в яркие цвета. Но я этого уже не увидел, потому что вместе с Сашкой лежал, вжавшись в дно траншеи у ближайшего поворота, и наугад разряжал пистолет дальше в темноту между стенок укрытия.

Стрельба прекратилась, и сразу раздались голоса Гаврика и Вени:

– Я здесь, командир.

– Мы тут.

И сразу вокруг – топот ног, сопение, крики… своих. Я поднялся, пропуская вперёд бойцов, отряхнул землю с маскхалата, выключил «Силуэт».

– Третья, четвёртая и пятая роты, – послышался голос майора наёмников, – к дзоту, обойти и взорвать. Около укрепления уже разгоралась магическая схватка. – Первая и вторая, закрепиться на фланге. Остальным зачистить территорию, – распорядился он и обратился ко мне: – Ну спасибо тебе, Разведка. Выручил.

С благодарностью пожал мне руку и приобнял, так что мы на пару минут перекрыли траншею.

– Командир, – голос мага за спиной, – они уходят.

– Цитадель-1, Цитадель-1,– заговорил по рации майор. – Вызывает Скарабей-2, позиции заняты. Противник отходит, противник отходит. Требуется артудар.

– Скарабей-3, отставить артудар, – голос Азарова. – Жук-3, сейчас к тебе подойдёт Панцирь-3, забирайся на него и обходи фланг. По центру пойдут «Шилки». Нужно перехватить отступающую артиллерию противника.

– Есть, – отвечаю я. – Извини, майор, ты сам слышал, помочь не получится.

– О чём речь, – ответил тот и протиснулся вперёд – руководить. – Удачи тебе.

– И тебе счастливо, – сказал я ему вслед и повернулся к своим. – Все целы?

В ответ – единодушное весело:

– Так точно!

– Жук-3,– шуршит рация, – это Панцирь-3. Обозначьте себя.

– Панцирь-3, это Жук-3. Обозначаю себя четырьмя яркими вспышками, – говорю я и киваю Саше. Тот достает фонарик и посылает сигнал.

Через минуту возле нас остановился БТР.

– Залазь, капитан! – крикнул из люка командир машины.

– Надоело, наверное, по земле бегать? – пошутил маг по имени Глеб, вылезая наружу.

– Это лучше, чем в вашей душной кабине париться, – сказал я, забираясь на броню, – полминуты подождите, одного своего дождёмся.

Когда я забирался на борт, то успел заметить, что остальная бронетехника двух наших батальонов встала в круг. Из каждой машины вылезло по одному человеку, которые тоже встали в круг и взялись за руки. Над их головами начало разгораться голубое свечение. Не дай Бог, сейчас артиллерия противника ударит.

Ровно через одну минуту к нам подбежала Инга и с ходу запрыгнула на борт.

– Привет, мальчики, – весело поздоровалась она.

БТР включил фары и рванул вперёд, на полной скорости с хрустом проломился через какую-то рощицу, а сзади сильно грохнуло – это дзот разлетелся вдребезги, разбрасывая комья земли и обломки брёвен.

– Глеб, – стукнул я по люку.

Маг высунулся.

– Я так понимаю, – спросил я у него, – засады и мин мы не опасаемся?

– Пока я с вами, нет.

Гаврик скептически хмыкнул, а Глеб, сделав вид что ничего не заметил, опять нырнул в нутро машины.

БТР чуть забуксовал в какой-то яме на дороге, заурчал и полетел дальше по грунтовой дороге на полной скорости.

Машина с ходу проскочила канаву, выехала в чистое поле. Ехать на БТРе было намного удобнее, чем на джипе Голубева: во-первых, скорость меньше, во-вторых, значительную часть кочек и ям могучие колёса просто не замечали. А что касается комфорта, то Толя Каскадёр этим никогда не заморачивался.

Наш БТР лихо поехал на холм, потом развернулся на грунтовке, огибающей его, и поехал по ней дальше. Но буквально сразу машина нарвалась на вереницу всадников и подвод, запряженных лошадьми. Ехали они нам навстречу, так что спрашивать, кто они такие, мы не стали, а тут же открыли огонь по ослеплённому светом фар противнику А сам БТР был слишком близко, чтобы использовать пушку, поэтому водитель нажал на газ и рванул вперед. Удар железного носа машины в первую упряжку, хруст костей, дикое ржание лошадей (жалко животных), треск дерева, разбегающиеся во все стороны люди. Десять секунд – и всё кончилось. Даже если кто-то из этой колонны уцелел, вряд ли у них появится желание воевать в ближайшие несколько месяцев.