— В сорок семь, — сказала Эдит, — кости не срастаются так быстро. Я лишь надеюсь, что правая нога не станет короче левой.

— Билли сказал, что этого не случится, — заверил Артур. — Что мне действительно не нравится, так это то, что Джо все еще в подавленном настроении.

— Билли говорит, что это из-за шока и сотрясения мозга.

— Может, так оно и есть, но мне это не нравится. То Джо говорит мне, что будет на ногах после Дня труда, а то тут же начинает вслух рассуждать, сможет ли приступить к работе в ноябрьскую сессию.

— В суде?

— Да, в ноябре у нас всегда работы сверх головы, потому что мы, адвокаты, в сентябре просим об отсрочках. Но есть и одна хорошая новость, и это некое утешение. Одной своей цели Джо все-таки достиг.

— Какой же это цели?

— Лежа в больнице, он заработал на бирже столько, что теперь может дать тебе и каждому из детей почти по миллиону долларов. Джо теперь очень богат. Должен добавить, что и я тоже. По крайней мере нам не надо тревожиться о деньгах. Я думаю, Эдит, было бы неплохо тебе и Джо этой зимой поехать за границу.

— Давай вернемся к этому разговору, когда он полностью поправится.

— Но ты подумай об этом. Возьмите часть этих денег, поезжайте на Ривьеру и как следует отдохните. Джо много работал и гонял по всему штату так, словно собирался баллотироваться. Почему бы вам всерьез не обдумать идею полноценного отдыха? Дети осенью пойдут в школу.

— Ему нравится разъезжать по штату.

— Он себе это сможет позволить еще не скоро, а ты могла бы увезти его подальше от этого соблазна. Если не в Европу, то хотя бы во Флориду. Не обязательно в Палм-Бич, есть и другие места. Или в Калифорнию. Посидит на солнышке, познакомится с новыми людьми, отвлечется немного от работы. Не пройдет и трех лет, как нам с Джо стукнет по пятьдесят.

— Эй, вы! — позвал Джо.

Он сидел в гостиной, которую переделали в спальню. Благодаря тени от орехового дерева и протекавшему поблизости ручью в главном доме на ферме всегда было прохладно. Больничную кровать поставили в гостиной, и Джо почти что удалось укрыться от августовской жары.

Они зашли в дом, и Эдит умыла Джо лицо.

— Ну, какие страшные козни или героические поступки вы там замышляли?

— Замышлял один только Артур. Он считает, что мы зимой должны поехать за границу.

— Странно. Я-то думал, что этой зимой Артурдолжен ехать за границу.

— Что ж, значит, этой зимой кто-то из нашей фирмы едет за границу, — сказал Артур.

— Не обязательно. Артур может проявить не меньше упрямства, чем я, и в результате никто из нас не поедет.

— В результате мы оба свалимся с ног. Что ж, это была всего лишь идея, но Эдит ее не поддержала.

— Конечно, нет. Я не думаю, что в ближайшее время поставлю мировые рекорды, но я себя вполне прилично чувствую и могу отпустить тебя в отпуск. Ты его давно заслужил, и я настаиваю, чтобы ты им воспользовался.

— Джо, дело не только в твоей работе в офисе. Ты, точно коммивояжер, разъезжаешь по всей округе.

— О, это для меня развлечение. Я таким образом расслабляюсь.

— Расслабляешься? Джо, я видел тебя после одного из таких расслаблений. Прошлой зимой. Я помню, как ты съездил в Эри. Да, кажется, это был Эри. Я не помню, зачем ты туда ездил. На самом деле, я почти никогда не знаю, зачем ты уезжаешь. Раньше ты мне рассказывал, но последние годы ты просто объявляешь мне, что едешь в Ланкастер или Алтуну, и тебя и след простыл. То это ночной поезд, то многочасовая поездка в машине, долгая и утомительная. Слушай, а ты, случайно, не вернулся из такой вот поездки как раз перед тем, как решил пересчитать ступени своей лестницы?

— Я не помню, — ответил Джо.

— Именно так оно и было. Мы устроили вам вечеринку, а на следующий день ты поехал в Уайтмарш на турнир по гольфу в Адвокатском клубе. А на следующий день сломал ногу.

— Возможно, так оно и было, но не надо, Артур, связывать одно с другим, — сказал Джо.

— Почему же не надо? Если мне удастся продемонстрировать, во что тебе обходятся эти твои так называемые развлекательные поездки, я, по-моему, сделаю тебе большое одолжение. Джо, я только что сказал Эдит, что мы с тобой приближаемся к пятидесятой отметке, и, нравится нам это или нет, мы начинаем понемногу сбавлять темп. А если бы Билли Инглиш сказал тебе, что причина…

— Извини, Артур, но я знаю, что ты собираешься сказать. Не думаю, что Билли Инглиш скажет тебе, что я сломал ногу из-за того, что устал. Но пусть бы он такое и заявил… Я делаю то, что мне нравится, и если даже я, делая это, устаю, то по крайней мере устаю от дела, которое мне доставляет удовольствие. Мы знаем с тобой людей, которые, рискуя сломать шею, в окрестностях Филадельфии охотятся за лисами. Знаем и других, которые — вместо лис — охотятся за женщинами, или тех, кто нелегальным спиртным губит свое здоровье.