— Как все запутано... — вздохнул Хатаке, закрывая глаза.

— Почему ты нам не рассказывал раньше? — поинтересовалась Рин.

Обито одарил ее лучезарной улыбкой.

— А вы и не спрашивали. Учиха — великий клан с великим прошлым. Поэтому я не могу вечно оставаться сзади тебя, Какаши. Я превзойду тебя и вскоре покажу, чего стою!

— Стой... ты говоришь, мы все еще на территории страны Травы? — уточнил Какаши.

Обито кивнул.

— Стало быть, тут тоже могут быть враги! — насторожился Какаши.

Внезапно где-то вдали раздался громкий вопль, эхом разнесшийся по окрестностям. Все трое вскочили на ноги.

— Что это было? — испуганно воскликнула Рин.

Какаши без оглядки на девушку показал рукой куда-то.

— Звук доносился оттуда. Бежим! — воскликнул он.

— Что? Это могут быть враги. Что это ты командуешь? — возразила она.

Обито поправил протектор на лбу.

— Какаши прав. Это могут быть и наши товарищи. Враг в любом случае доберется до нас, а сенсея все нет.

Хатаке благодарно кивнул и первым, не произнося ни слова, понесся во мглу меж деревьев. Обито и Рин, недолго думая, ринулись следом, не желая расформировывать группу.

Они неслись очертя голову, спотыкаясь о толстые корни и перепрыгивая через поваленные деревья. Вскоре до ребят стали доноситься не только крики, но и звуки лязга оружия и взрывов. А так же голоса и названия техник, которые, сменяя друг друга, вспыхивали и грохотали впереди.

Какаши сжал правый кулак, и друзья увидели, как его рука по запястье начала искриться синими молниями. Они услышали звук, похожий на чирикание птиц.

— Чидори, — негромко произнес Какаши и ломанулся вперед еще быстрее. Рин и Обито заметно отстали. Как только их напарник применил технику, его скорость увеличилась вдвое. Будто молния, которую Какаши сжимал в руке, сама вела его вперед, заставляя бежать быстрее.

Когда деревья расступились, впереди показалась поляна, заваленная горящими трупами и бревнами. Она была наклонена, и даже отставшие Обито и Рин увидели разворачивающуюся на ней битву не на жизнь, а на смерть. Впереди мелькали силуэты, и сверкали огненные шары. Какаши, умчавшийся вперед, виднелся лишь маленьким голубоватым пятном.

Хатаке, первым вырвавшийся из объятий леса, выскочил на поляну и присоединился к сражению. Всего секунды ему хватило, чтобы оценить ситуацию. Судя по протекторам, шиноби бились в неравном соотношении сил. Трое уроженцев Конохи со светящимися в темноте глазами яростно отбивались от окруживших их полчищ ниндзя Деревни Камня. Поляна, находившаяся под наклоном, располагалась на вершине холма, по одну сторону которого был лес, из которого вышли наши герои, а по другую — резкий обрыв. Загнанные в угол жители Конохи могли вот-вот сорваться на простирающиеся внизу скалы.

Юный джонин сжал молнию, щебечущую в руке с удвоенной силой, и она стала еще ярче. Один из шиноби Ивы обернулся, и как раз в этот миг сероволосый парень вонзил ему в грудь свою руку. Какаши ощутил на своей руке горячую кровь и понял, что пробил тело противника насквозь. Он с замешательством посмотрел на безжизненного противника, содрогнувшегося в последней судороге и, затаив дыхание, вырвал руку, переставшую сверкать.

Сердце бешеным ритмом отыгрывало чечетку в его ушах. Не первый день Хатаке был на войне. Но это было его первое убийство. Ранее он лишь калечил врагов, переключаясь с одного на другого. А его союзники, бойцы АНБУ или взрослые джонины, довершали дело.

— Какаши? — услышал он знакомый голос.

Хатаке не успел опомниться, заворожено глядя на падающее тело, и тут его резко толкнули ногой в грудь с такой силой, что тот кубарем покатился обратно по склону в лес, из которого он только что появился.

Какаши почувствовал, как его остановили чьи-то руки. Он обернулся и увидел Обито, в лице которого читалась лишь слепая решимость.

— Ты в порядке? — спросил он.

Какаши бросил взгляд на окровавленную руку и почувствовал, как кровь поверженного противника, фонтаном оросившая его грудь и лицо впитывается в одежду.

— Да, — оторопело произнес он и, самостоятельно встал на ноги, — Вперед!

Рин, Обито и Какаши вновь устремились вверх, навстречу врагам. Обито и Рин вооружились кунаями, а сам Хатаке с трепетом обнажил короткий меч, сверкающий от отблесков огней серебряным цветом. Это был подарок отца, не раз спасавший жизнь юного воина.

Обито метнул свой кунай в первого попавшегося противника, целясь в голову, но попал ему в плечо. Раненный шиноби издал протяжный крик боли и обернулся. Юный Учиха, который в битве все время испытывал ужас перед смертью и страх за своих друзей, на миг замер, а потом торопливо сложил печати.