Эта форма противостояния наложила особый отпечаток на первую фазу саксонской войны. Но как только сражения ужесточились, постепенно изменилась и их цель. Вероятно, массовые крещения, о которых при Карле первый раз сообщается в 776 г., указывают на то, что речь шла уже не о карательных операциях против саксонцев, а об их покорении, о завоевании их племенной территории. Но сказать с определенностью об этом нельзя, потому что свидетельства массовых крещений можно найти еще в документах времен Пипина.

В 777 г. произошло событие, которое совершенно определенно доказывает новое отношение Карла к саксонцам: он провел новую Королевскую Курию на саксонской земле. Она заседала в Падерборне, который во времена Карла был важнейшим саксонским городом. На новую Курию первый раз были приглашены саксонцы. Это означало, что теперь Карл считал их своими подданными. Саксонцы явились, но, как отмечено в официальных королевских анналах, крупный вестфальский феодал Видукинд отсутствовал. Тогда как его земляки дали клятву верности франкскому королю и Христу, он предпочел искать убежища у датского короля.

В этом сообщении намечается противостояние следующего года: с одной стороны, Карл, который подчинил саксонцев и связал это с признанием ими Христа (нужно заметить, что основой его власти было совмещение верности королю и почитания Христа). С другой стороны — Видукинд, уклонившийся от этих обязательств. Это означало, что борьба, которую он намеревался вести, будет направлена против Карла и христианского Бога, то есть, целью ее будет сохранение саксонской свободы и древней веры отцов.

Начиная с первого упоминания о Видукинде в 777 г., хроники говорят о нем как о вожде саксонского сопротивления. Если более поздние источники называют его герцогом, то этим они задним числом приписывают ему то положение, которое он официально никогда не занимал: Видукинд был не герцогом, а крупным лидером, который, благодаря силе убеждения, стал признанным борцом за саксонскую свободу вне пределов проживания вестфальцев. Но какими бы скудными ни были сведения о Видукинде в источниках, не остается сомнения в том, что он был движущей силой непрерывно разгорающихся саксонских мятежей. При любом большом восстании всегда упоминается его имя. Таким образом, вторую и решающую фазу саксонской войны, с одной стороны, определял Видукинд, затевающий бесконечные мятежи, с другой же — Карл, проявляющий все большую жестокость.

Вторая фаза отличается от первой полностью изменившимся способом ведения войны, хотя захват крепостей, как и раньше, остается на первом плане. Для этой фазы характерна тактика изматывания, инициатором которой был Видукинд. Он постоянно маневрировал между датским севером, который обеспечивал ему прикрытие с тыла, и саксонским театром военных действий. Когда Карл появлялся со своим войском, Видукинд отступал на север, а после его ухода возвращался для организации нового восстания. Так вместо прежней гражданской войны возник почти ничем не контролируемый ожесточенный локальный конфликт. Но несмотря на возникшие осложнения, Карл не только удержал франкские позиции в Саксонии, но еще больше их укрепил. Этому способствовало то обстоятельство, что ему удалось привлечь на свою сторону большое число знатных и уважаемых саксонцев, которые приняли христианство и давно признали власть франков. Возможно, что здесь большую роль сыграла социальная напряженность. Но это не значит, что вся знать полностью перешла во франкский лагерь, а низшее сословие сопротивлялось завоевателям. Видукинд и Аббио были, безусловно, не единственными аристократами среди мятежников, а среди тех, кто выбрал Карла и христианство, были не только титулованные особы. Однако не вызывает сомнений, что именно аристократия первой породнилась со знатными франкскими семьями.

Таким образом, ситуация осложнилась: в то время как Видукинд разжигал длительные восстания, и борьба принимала все более ожесточенный характер, многие саксонцы стояли на стороне Карла.

Карл в своей политике учитывал эти противоборствующие силы. Ее гибкость проявилась на Королевской Курии, которая собралась в 782 г. в Липпшпринге. Тогда как, с одной стороны, в Саксонии были учреждены графства, и наряду с франками графами стали также и саксонцы, с другой стороны, был издан закон «Capitulatio in partibus Saxoniae» [25] , предусматривающий строгие наказания за любой мятеж против короля и за возвращение к язычеству. В большинстве случаев назначалась смертная казнь. Очевидно, что закон должен был принудить всех саксонцев к признанию франкского господства и обращению в новую религию.

Однако новые вассалы Карла отнюдь не были готовы подчиниться усиленному принуждению. Не только строгость наказания (не чуждая их собственному крайне ригористическому праву), сколько принуждение само по себе способствовало их ожесточению, и особенно введенная тоже в 782 г. церковная десятина, воспринятая саксонцами как ущемление их свободы. В том же 782 г. вспыхнул бунт, и Карл вместе со своим войском в первый раз послал саксонский отряд против восставших славян. И опять именно Видукинд подал знак к восстанию. Следуя его призыву, саксонцы во время похода напали на ничего не подозревавших франков и уничтожили их войско.

Восстание быстро разрослось и охватило области Северной Эльбы. Но прежде чем Карл, получивший печальное известие, форсированным маршем достиг Саксонии, оно было подавлено живущими там франками при поддержке коренных жителей, что характерно для расколотой на два лагеря страны. Карл появился как мститель, озлобленный неверностью саксонцев, которые уже были включены в его королевство и совершили государственную измену, уничтожив франкское войско. За это полагалась смертная казнь. Так в неразрывном переплетении закона и мести разыгралась самая мрачная сцена из истории правления Карла, так называемая Верденская кровавая бойня. Как сообщают франкские королевские анналы, в Вердене по требованию Карла собрались «все саксонцы» и возобновили свою присягу. Они выдали королю всех мятежников, за исключением Видукинда, который снова укрылся у датчан. По безусловно преувеличенным данным королевских анналов, по приказу Карла было казнено 4500 мятежников. Прорвалась наружу варварская жестокость, которую ему приписывали некоторые ранние предания. Ее не вычеркнешь из представлений о Карле Великом, у него не отнимешь способности быть по-настоящему жестоким. Если это и омрачает в наших глазах его образ, все-таки, не вдаваясь в апологию, не следует забывать, что жестокость короля проявилась в такой степени один-единственный раз. Это значит, что обычно Карл умел подавлять в себе эти темные силы. Нужно представить себе то огромное напряжение, которое переполнило разгневанного монарха, возможно, больше, чем что-либо другое, затронуло глубины его сильной личности.

Если суд в Вердене с уничтожением мятежников должен был сделать невозможными другие восстания, то он своей цели не достиг. Результаты оказались противоположными. Борьба, к которой призвал Видукинд, — как и прежде, душа сопротивления, — приняла теперь самые ожесточенные формы и требовала окончательного разрешения. В 783 году у Детмольда и на реке Хазе произошли два единственных открытых сражения этой войны, из которых франки вышли победителями. Их перевес становился все более ощутимым; сам Карл все дольше задерживался в Саксонии, чтобы при активной поддержке своего сына, тоже Карла, окончательно подавить сопротивление.