Теперь письмо матери. Нет, не ей, ей даже писать не хотелось. Лучше Антуану де Серлану, гофмейстеру и первому советнику королевы-матери, он обязательно передаст содержание самой Екатерине.

«Господин де Серлан, поскольку мои ужасные несчастья и жестокосердие тех, кому я никогда не переставала служить, настолько велики, ибо, не довольствуясь оскорблениями, от которых я страдала в течение нескольких лет, они решили положить конец моей жизни, я желаю как минимум перед своей смертью получить удовлетворение от того, что королева моя мать будет знать — у меня достаточно храбрости, дабы не оказаться в руках моих врагов живой, уверяя Вас, что сделаю это без колебаний…»

Маргарита отложила перо в сторону и задумалась, хотя времени для написания письма дано немного.

Им действительно нужна только ее смерть, особенно Генриху. Королю Наварры супруга давно ни к чему. Почему же тогда не «помочь» ей утонуть при трудной переправе или просто не убить? Один выстрел из арбалета, и он свободен, можно жениться на ком угодно… Генрих даже высказался в том роде, что не дождется, когда ему передадут известие, что королева (то есть Маргарита) удушена кем-то.

Король и королева-мать далеко в Париже, но Генрих столько раз имел возможность отправить ее на тот свет, почему же его люди не сделали этого? О любви речи не шло, муж никогда не пылал к ней страстью, даже когда они спали вместе. Оставалось одно: он не хотел ее смерти, потому что пока она жива, он не мог жениться ни на ком другом! Конечно, как же сразу не догадалась! Генрих с легкостью обещал жениться каждой соблазненной им девушке или женщине, но если простушки не принимали слова короля всерьез, то фаворитку вроде Фоссез не обманешь. Живая Маргарита — хорошее оправдание, чтобы не вести очередную красотку под венец. Не это ли заставляет короля Наварры сохранять ей жизнь?

А мать? Маргарита уже слышала, что королева предлагала Генриху Наваррскому свою внучку, дочь Клод Кристину Лотарингскую. Чтобы утопить Гизов, королева-мать готова уничтожить собственную дочь…

Перо снова заскользило по бумаге:

«Заверьте же ее, что первой новостью обо мне, которую она получит, станет моя смерть. Следуя ее приказаниям и уверениям, я попыталась спастись у нее в замке. Но вместо обещанного доброго приема нашла там только позорную гибель! Она произвела меня на свет, она меня хочет погубить…»

Запечатав письмо и передав для отправки в Париж, Маргарита снова задумалась. Ее действительно не раз могли убить, но пока этого не сделали, значит, она нужна живой. Кому и зачем? Генриху Наварре, что считаться женатым и спокойно таскать в постель любовниц, не опасаясь требований пойти под венец. А вот королю Франции Генриху Валуа зачем? Рука не поднимается убить? Или он боится, чтобы вместе с женитьбой Наварры на принцессе Лотарингской верх окончательно возьмут Гизы? На короля это похоже, они с Карлом готовы были убить собственную сестру, только чтобы Маргарита не досталась Гизу.

Значит, пока она нужна живой по крайней мере двум королям — Генриху Французскому и Генриху Наваррскому. И хотя каждую минуту есть опасность получить стрелу из арбалета, удар ножом или яд на дне бокала, жизнь продолжается.

А пока есть надежда, она будет сопротивляться!

— Мадам, нам пора ехать.

Маргарита с изумлением уставилась на сообщившую это даму. Перед ней стояла Жильберта де Шабанн, одна из фрейлин, дочь мадам де Кюртон, гувернантки, с которой связаны добрые воспоминания.

— Откуда вы здесь? Я не ожидала вас скоро увидеть.

— Я буду рядом с вами, мадам.

— Куда мы едем?

— В замок Юсон.

Маргарита проворчала себе под нос:

— Чтоб я знала, где он…

— Охранять вас назначен мой супруг маркиз де Канийак…

— Маркиз ваш муж?!

— Да, мадам.

Заполучить в качестве охраны зятя своей любимой гувернантки де Кюртон… Так недалеко и до побега!

— В Юсон так в Юсон.

Никто не понял, почему королева Наварры вдруг перестала шипеть, как рассерженная гусыня, и стала куда более покладистой.

Вчера еще королева, а ныне пленница подняла глаза, пытаясь окинуть взором весь замок. Этого оказалось мало, пришлось закинуть голову, потому что Юсон тремя уступами взбирался высоко в гору.

Ласковое солнце, довольно часто гревшее округу, и в тот день старалось на славу, но замок все равно на первый взгляд показался мрачным. Не добавлял комфорта и сильный холодный ветер, осень все же. Зато вокруг все желтело и краснело, горизонт окаймляли горы, а впереди на одну из них карабкались крыши домов замка Юсон. Маргарита вдруг усмехнулась: а ведь это ее собственные владения…

Покосившись на сопровождавших, прежде всего маркиза Канийака, королева неожиданно даже для самой себя лукаво улыбнулась, окрестности замка хороши, а остальное как-нибудь устроится.

Конечно, пережить предательство близких тяжело, а ведь ее предали все: мать, брат, муж, даже горожане Ажена…. Но Маргарита не теряла присутствия духа, жить можно везде, и в Юсоне тоже, нужно только суметь устроиться.

— Вперед! — ее рука махнула в сторону замка.

Три ряда стен, усеянные бойницами и укрепленные многочисленными зубчатыми башнями, высились один за другим. Узкое пространство между бастионами оставляло мало шансов на жизнь штурмующим. Да уж, такой штурмом не возьмешь… Зато защищаться можно прекрасно! Нужно только превратиться из пленницы в хозяйку.