Принеся жертвы богам, Одиссей примирился с Пенелопой, и они счастливо прожили остаток своих дней. Когда же супруги умерли, их души перенеслись на Острова блаженных.

Время создания римских мифов совпало с периодом серьезных перемен, когда под контроль Вечного города попала вся Италия, а вскоре и западное Средиземноморье. Грандиозные военные и экономические успехи рождали у римлян уверенность в своей божественной избранности и превосходстве над другими народами. С этой имперской идеей римляне оглядывались в свое прошлое и создавали историю, которая, конечно же, нуждалась и в собственной мифологии. И здесь важную роль сыграли не столько уже известные греческие мифы или собственные примитивные предания, сколько известные римские писатели, поэты и любители древности. В их числе были Фабий Пиктор, Катон Старший, «старшие» анналисты, а также поэты – родоначальник римского эпоса Квинт Энний, и позже Вергилий.

Результатом творчества прославленных авторов стал «римский миф» – представление о Риме как об избранном богами, самом справедливом и богобоязненном городе, которому уготована великая миссия. Опорными моментами сюжетной линии стали важные вехи истории: возникновение Рима, свержение монархии и становление республики. И это не было плодом воображения или романтических фантазий. Реальность и предания переплелись вполне органично, включив в мифоэпическую традицию легенды об Энее, греко-латинских контактах на рубеже II–I тыс. до н. э., сведения о первых римских правителях.

В ходе великих завоеваний римляне знакомились с богами соседних италийских областей. Диана, охотница, почитавшаяся в посвященной ей роще к югу от Рима, была отождествлена с греческой Артемидой. Минерва, богиня ремесел, приняла на себя функции Афины. Венера, в чьем ведении находилось цветение и плодоношение садов, была отождествлена с Афродитой. Благодаря своему сыну, троянцу Энею, она играла исключительно важную роль в легендах, призванных связать происхождение римлян с героической эпохой греков.

Меркурий унаследовал от Гермеса интерес к торговым занятиям, а Вулкан, бог вулканов, был отождествлен с Гефестом. Аполлон и Эскулап (греческий Асклепий) были заимствованы практически без изменений. Относительно Диониса римляне сомневались, так как характер его культа противоречил древнеримским идеалам. Однако со временем, вопреки противодействию властей, его культ утвердился в качестве культа Бахуса, или Либера, и в эпоху Римской империи его мистерии приобрели чрезвычайную популярность.

В ритуалах, посвященных фригийской Великой матери – Кибеле, римляне также начали участвовать не раньше эпохи Империи. И поскольку на греческую культуру сильнейшее влияние оказал гомеровский эпос, Рим не мог воспринять эту традицию, не отыскав своего собственного места в героическом прошлом и не породив своего Гомера – поэта Вергилия, жившего в начале эпохи Империи. Однако римляне не желали считать себя потомками завоеванных ими греков, поэтому искали свои корни среди древних соперников греков – троянцев. «Энеида» Вергилия не только воплотила в себе представления о связи Рима с Троей, но и стала самым значительным вкладом Рима в национальный эпос.

С другой стороны, римский миф обладал многими чертами, не присущими чужеземным влияниям. Дело в том, что свои политические цели римляне зачастую выводили из моральных идеалов. Не случайно подлинному римлянину Цицерону, веровавшему в торжество высоких этических принципов даже в большой политике, принадлежала сентенция о том, что «история – учительница жизни». Главный морализатор среди авторов римского мифа – Тит Ливий персонифицировал наиболее значимые этические качества, такие как доблесть, благочестивость, верность, скромность, умеренность. Этим качествам соответствовали герои римской старины: Сцевола, Манлий, Цинциннат, Брут, Камилл, Сципион Старший и др.

Надо сказать, что после Вергилия к героической мифологии было добавлено немного. Изложение древнейшей истории Рима у Тита Ливия основано преимущественно на чисто легендарном материале, однако в нем отсутствует та тесная связь между миром героев и миром богов, которая была характерна для героических преданий греков.

Вместе с тем к этим легендам в течение долгого времени относились как к подлинной истории. По-прежнему создавались трагедии и поэмы на мифологические темы, однако они представляли собой лишь переработки устоявшихся мотивов. Латинские авторы постепенно стали отдавать предпочтение другим жанрам: риторической прозе, сатире, романам и современной истории. Так заканчивалась мифология и начиналась имперская литература, представители которой исповедовали уже совсем иные идеалы и ценности.

Матерью героя Энея была богиня Венера, а отцом – троянец Анхис, потомок фригийского царя Дардана, сына самого Зевса. До пяти лет Энея воспитывали нимфы, а затем отослали в Трою к отцу. Здесь и застала его трагедия, разыгравшаяся под стенами родного города.

Греки глубокой ночью ворвались в Трою и жестоко расправились с ее жителями, подожгли прекрасные здания, которыми так гордился царь Приам. В ужасе метались по улицам женщины и дети, один за другим гибли защитники крепости. И тогда Эней с отчаянием осознал, что остался едва ли не единственным из некогда могущественной армии троянцев.

Герой был в смятении. Конечно, можно было броситься на меч врага и умереть, чтобы не стать презренным рабом. Но Энею явился образ погибшего друга Гектора. Он возвестил:

– Обращается в прах и пепел гордая Троя. Беги отсюда, Эней! Возьми семью, домашних богов и святыни, они помогут тебе в трудном пути. А когда завершатся твои странствия, построишь для них великий город.

Но отважный герой не внял совету, а собрал уцелевших воинов и бросился в битву. Вновь гибли его соратники, сам же Эней чудом оставался невредимым. Внезапно ему встретилась дрожащая от страха Прекрасная Елена. Эней занес было меч, чтобы расправиться с виновницей кровавой войны, но тут предстала перед ним мать, богиня Венера, и удержала разящую руку: