И только после этого Та-Исет позволила дать волю собственным чувствам. Она уже не раз замечала, как внимает прекрасный Имхотеп словам ее госпожи, богини Бастет. Не раз с болью в душе следила, как закрываются за юношей двери опочивальни, не раз уже слышала стоны наслаждения из-за створок этих дверей.

И вот сегодня, когда прекрасный юноша вновь обратил свое внимание на нее, ученицу прекрасной богини, юную Та-Исет, сегодня, когда она наконец вкусила прелестей любви с сильным молодым мужчиной, сегодня… Сегодня все и закончится.

Самым страшным даром юной Та-Исет был дар предвидения. Увы, не всегда она могла понять, что значат картины, возникающие перед ее глазами, но всегда могла увидеть, что будет завтра. И потому в этот миг девушка как никогда ясно увидела, что сейчас все закончится. Черная, как ночь, пелена встала перед ее взором. И Та-Исет поняла, что будущее для нее закрыто. Его просто у нее нет…

О, как хотелось Бастет сейчас убить, уничтожить, испепелить эту тоненькую девушку! Но, увы, это было не в ее власти. Ибо все ее прислужницы и ученицы были такими же, как и сама богиня, небожителями — вечными, бессмертными сущностями, каким дано лишь забвение, подобное смерти, но не сама смерть.

Убить, уничтожить, стереть с лица земли, предать забвению… Да все что угодно, лишь бы навсегда избавиться от этой маленькой предательницы! О, богиня была в гневе! Не просто в гневе — она пылала жаждой мести. И вовсе не потому, что Та-Исет не осталась в опочивальне царицы, не потому, что девушка не стала опекать едва родившегося наследника престола, как это следует делать и самой Бастет, и всем ее ученицам и прислужницам. Ибо богиня Бастет, даже не пытаясь скрывать это, тяготилась просьбами ничтожных земных женщин.

О да, ей приносили щедрые жертвы, необыкновенные дары, пытаясь задобрить саму судьбу. Некоторым из них богиня и в самом деле помогала, частенько потом сожалея о своей помощи. Ибо дети, что рождались в муках, потом предавали своих матерей, обманывали их надежды, становясь разбойниками на службе у правителя страны или ворами на службе у собственной жажды наживы. О сколько раз слышала Бастет жалобы таких матерей, их причитания! И каждый раз она проклинала себя за то, что помогла родиться существу никчемному, жестокому или трусливому. Ни разу еще не встретила она человека, который вызвал бы у нее хоть слабую тень уважения к своим достоинствам. И потому богиня с удовольствием перекладывала свои обязанности на прислужниц и учениц.

Любимейшей из них была Та-Исет — скромная, послушная, безотказная ученица. Ей Бастет доверяла почти как самой себе. И потому боль от удара, который та ей нанесла, была такой жгучей. Ибо девушка смогла соблазнить, увести Имхотепа — новую любовь самой богини. Юноша был земным человеком, но смог перехитрить бога богов, всесильного Ра, и сотворил напиток, дарующий вечную жизнь и вечную молодость. И теперь он находился посередине между людьми и богами. А прекрасная и умная Бастет не могла не плениться его свежестью и красотой.

К тому же юноша оказался отличным любовником. Богиня втайне надеялась, что с ее помощью он станет настоящим мастером чувственной игры, и тогда… О, какие горизонты тогда открылись бы перед ним! Но теперь об этом можно было уже не думать. Ибо Имхотеп прельстился юной Та-Исет, предав чувства богини. И потому никогда ему не стать вровень с богами! Никогда Бастет не назовет его своим супругом, что дало бы ему невероятную власть над людскими чувствами и желаниями. И пусть Имхотеп останется юным, прекрасным и бессмертным! Но он будет чужим в жилище богов. О, уж об этом мстительная богиня позаботится!

Все эти мысли промелькнули в голове Бастет с быстротой молнии. Презрительная, хищная улыбка раздвинула губы богини, превращая богиню-кошку в богиню-львицу Сахмет. И от этого оскала Та-Исет стало страшно, ибо сейчас в холодном блеске глаз богини юная Та-Исет прочла собственную судьбу и содрогнулась. То был приговор! Не думала в этот миг Та-Исет ни об Имхотепе, по-прежнему ничего не замечающем в полусне, ни о том, какая судьба ждет этого бессмертного юношу.

— О да, судьба юноши более чем печальна, — пробормотал Мераб.

— Ты, я полагаю, уже не мечтаешь познать любовь богини? — Насмешка в голосе Алима была вполне явственной.

— Должно быть, ее месть будет столь же страшной, сколь обжигающей будет ее страсть.

— Палка о двух концах, — с непонятной тоской пробормотал Алим. — Любовь всегда палка о двух концах… Помни это, друг мой.

Слова Алима заставили юношу содрогнуться. Чтобы забыть о них или хотя бы отвлечься, Мераб вновь уткнулся в раскрытую страницу.

Девушка выпрямилась перед богиней во весь свой небольшой рост и ответила гордым и спокойным взглядом на гневный, полный бешеного огня взгляд своей госпожи.