— О чём?

— Бабочки. На вершине Башни — две бабочки.

— Конечно, бабочки, об этом даже младенцы знают…

— Такие же, как две бабочки в том предсказании, те, которые соединились вновь.

— Ты имеешь в виду своих сестер, мистер Отто? Ведь речь шла именно о них.

— Не называй меня так.

— Но мне казалось, ты хотел, чтобы я называла тебя Отто.

Он поднялся выше, туда, где ледяной воздух морозно покалывал лицо. Далеко внизу переливалась флагами и разноцветными палатками Арена, Высочайшим Постановлением Мэра Крамба превращенная в рынок. Отто развернулся над Крутосклоном и замедлил ход, поджидая Мэб. Всё-таки она тащила на себе целое дерево.

— Выпендриваешься? — спросила девочка, подлетая.

Он пропустил ее слова мимо ушей. На ладонь села первая снежинка.

— Давай-ка скорее, мистер Отто, а то я замерзла…

Вскоре они добрались до окраины Города. Под ними расстилалась пустошь, прорезанная пологими берегами по-зимнему серой, тихой реки.

— Смори, вон они…

По тропинке вдоль реки шли два человека.

— Не упади, Отто, а то люди засмеют…

Отто не упал. Правда, приземлился чуть дальше, чем рассчитывал — метрах в двадцати перед Альбертом и Араминтой, так что пришлось ему сворачивать коврик и идти им навстречу. А вот Мэб, куда лучше управлявшаяся с ковром-самолетом, просвистела прямо над макушкой его шляпы и опустилась в точности там, где надо.

— Мне кажется, это где-то здесь, — сказал Альберт. — Но сейчас всё изменилось. К тому же дело было ночью, а дерево, конечно же, не сохранилось. И было всё это давным-давно…

— Это только тебе кажется, что давным-давно, — сухо возразила Араминта — Его не обязательно закапывать в том же самом месте, тем более что дерево у нас есть.

Мэб протянула ей дубовый саженец, и Араминта почтительно прикоснулась к тонкому стволу.

— Такой молодой, — прошептала она. — И такой мудрый.

— Смотрите, — воскликнул Альберт. — Сюда Меграфикс идет!

Пещерник, чуть приволакивая ноги, стремительно шагал по тропинке. С ног до головы он был закутан в какие-то черные вязаные одежды.

— Меня задержали в шахтах, — сообщил он, прикрывая глаза когтистой лапой. — Мы почти закончили восстановительные работы, шахты снова откроются на будущей неделе. Почтительнейше приветствую Короля.

— И я тебя тоже, — вежливо ответил Альберт. — И благодарю за то, что ты вышел из гор в такое время года. Мы знаем, что тебе это неприятно.

— Еще как неприятно! — подтвердил Меграфикс — Неприятно до крайности, но, тем не менее, помочь вам — для меня большая честь. По дороге сюда на мой нос опустилось что-то белое и необычайно холодное. Нечто вроде замерзшего мотылька.

— Это снег, — пояснил Альберт. — Вроде дождя, только холоднее.

— Отвратительно! — проворчал Меграфикс.

— Вот здесь — хорошее место, — окликнула их Араминта. — Не слишком близко к воде. — Она поднялась повыше по склону, остальные вскарабкались за ней.

Меграфикс склонился к земле и принялся копать ее огромными когтями. Замерзшая почва, твердая как камень, легко поддавалась. Во все стороны летели обледеневшие комья и песок.

Остальные благоговейно смотрели, как он работает. Даже Араминта, которая, казалось, видела и перепробовала всё на свете.

Меграфикс трудился без устали, размеренно, как будто это не требовало от него никаких усилий. Вскоре яма стала такой глубокой, что он вынужден был спуститься в нее, чтобы копать дальше.

— Достаточно, — сказал, наконец, Альберт.

— Еще немножко, — возразила Араминта. — На всякий случай…

Прокопав на полметра поглубже, Меграфикс вылез из ямы. Он даже не запыхался.

Араминта принесла ящик, а Альберт — свиток бумаги, тот самый, куда он скопировал рисунки предсказания. Араминта положила свиток в ящик, запечатала его, и все отступили на шаг, глядя, как Меграфикс забрасывает яму землей. Потом они посадили деревце.

— Как думаешь, корни скоро дорастут до него? — спросила Араминта.

— Думаю, скоро, — ответил Альберт.

Меграфикс утоптал землю вокруг деревца.

— Осторожнее, — предупредила Араминта.

С минуту все постояли молча, глядя, как небо и равнина вокруг них становятся всё тише и всё холоднее.

Потом Меграфикс распрощался и торопливо ушел, а Мэб с Араминтой решили вместе пешком вернуться в речные трущобы.

— Ты знаешь, что Тигродом был назван в мою честь? — спросила Араминта, когда они отошли подальше.

Ответа Мэб Отто не расслышал, поэтому так и не узнал, что наконец-то нашлась хоть одна вещь, про которую девочке не было ведомо всё на свете.