– Ты не сможешь победить, Брикс, – тихо произнес Марк. – Ты не сможешь победить Рим.

Предводитель мятежников удивленно посмотрел на Марка:

– Это почему?

– Ты сам отлично знаешь. Посмотри, что произошло, когда ты выступил против Цезаря. Ты потерпел поражение.

– Мы не потерпели поражение, – резко возразил Брикс. – Мы дрались, как львы. Мои последователи намерены довести дело до конца. У них хватит смелости.

– Одной смелости недостаточно. Мы оба поняли это в школе Порцинона. Требуется больше, чем просто смелость. Ты не можешь победить без дисциплины и обучения. Поэтому твои люди и отказались во второй раз атаковать римлян.

– Со временем у них будет и обучение, и дисциплина. Вполне достаточно, чтобы стать достойными противниками римлян.

– Но как раз времени у вас и нет, – возразил Марк. – Цезарь и его люди выследят вас. Как ты думаешь, насколько быстро им удастся найти эту долину?

– Еще ни один римлянин не нашел ее.

– Это потому, что до твоего появления в долине была только горстка мятежников. А теперь их больше, и многих из них Цезарь взял в плен. Хоть один из них да расскажет ему об этой долине. Чтобы добиться своего, римляне применят пытки или предложат награду. Потом они перекроют вход в эту долину, и вы все умрете от голода.

– Те, кто следует за мной, скорее умрут, чем предадут дело.

– Сомневаюсь.

– Кроме того, теперь ты здесь. Твое имя, твое происхождение будут воодушевлять всех на борьбу за свободу. С тобой во главе нашей армии для нас нет препятствий!

– Брикс, я не такой человек, каким был мой отец. – Марк замолчал и едва заметно улыбнулся, приложив руку к груди. – Я даже еще не взрослый мужчина. Как я могу вести армию?

– Тебе и не придется. Это мой долг и моя обязанность. Как я уже сказал, ты будешь номинальным вождем нашей борьбы. Вот и все.

Марк немного подумал и покачал головой:

– Я не хочу, чтобы меня так использовали. Я не хочу стать причиной, из-за которой мужчины, женщины и дети бросятся с головой в бесполезную борьбу. Я не хочу, чтобы их кровь была на моих руках.

– Но ты мне нужен, – сердито сказал Брикс и замолчал, чтобы успокоиться. – Я хотел сказать, ты нужен нам. Неужели ты предашь всех тех рабов, которые продолжают верить в твоего отца и в то, за что он боролся?

– Я их не предаю. Просто хочу спасти от бессмысленной смерти.

– Это не бессмысленная смерть, Марк. Пока люди готовы бороться и умереть за дело, в которое верят, это дело продолжает жить и однажды может победить. Если люди ничего не делают, они обречены на бессмысленную и мучительную жизнь.

– Но все же они живут, – возразил Марк.

Он чувствовал, что в словах Брикса есть своя правда, но она вела к страданиям и кровопролитию, а с этим Марк не мог согласиться. Для него было невыносимо то, что он будет ответственным за гибель людей. Он покачал головой:

– Нет. Я не могу этого сделать. Возможно, со временем римляне сами положат конец рабству.

– Ха! Ты витаешь в облаках, парень. Рим никогда – никогда! – не откажется от рабов. Это основа всего его могущества. Рабы возделывают поля римлян, трудятся на их рудниках или проливают кровь на аренах. Без нас Рим – ничто. Вот почему это может закончиться, только если мы наберемся смелости и терпения и доведем борьбу до конца. – Глаза Брикса фанатично горели. Он наклонился к Марку и ткнул в него пальцем. – Даже если мы не победим, даже если всех нас убьют или распнут, наш пример зажжет мятежный огонь в сердцах всех, кто несвободен. Вот что делает людей героями, Марк. Твой отец был героем. Твой долг – идти по стопам отца. Или ты предашь его? Неужели ты такой трус, что боишься действовать ради прославления его памяти?

Марк сердито скрипнул зубами:

– Я не трус. Я смело встречу любую опасность, какой бы большой она ни была, но только во имя того, во что я верю. А я не верю в то, что вы победите Рим. К тому же я никогда не знал своего отца. Он умер еще до моего рождения. Я не буду рабом наследия мертвого человека. Это моя жизнь, Брикс. Моя. Я вырос на маленькой ферме на греческом острове. Человек, который вырастил меня и которого я любил как отца, был убит на моих глазах. Меня и мою маму продали в рабство. Это история моей жизни, и я не успокоюсь, пока не освобожу маму. Вот за что я готов драться и умереть, если надо. Только за это.

Брикс посмотрел на него сочувственно:

– Конечно, Марк. Я могу это понять. Но сейчас в тебе говорит мальчик. У тебя отняли детство, и ты хочешь его вернуть. Мало у кого в этом лагере была хотя бы возможность порадоваться тому, что ты имел и потерял. Это чудовищная несправедливость. Может быть, ты еще слишком молод, чтобы понять это. Но ты поймешь. Вот что значит быть взрослым мужчиной. Это значит понять, что в мире есть более важные вещи, чем ты сам и твои мечты.

– Это не мечта! – взорвался Марк, стараясь сдержать готовые брызнуть слезы.