– М-да, гляжу ненависть к магии в вас воспитывали годами.
– Он кинул косой взгляд на собравшуюся публику, а затем перевел его на подоспевшую старушку, прятавшуюся за спиной высокого, широкого в плечах инквизитора, который, судя по синеве рясы, являлся Светочем этого города.
– Может, нам стоит переговорить в более уединенном месте?

Светоч тихо сглотнул, не став убирать из-за спины трясущиеся руки, и громко сказал:

– Назови свое имя!
– Громкий голос, который он тренировал в школе инквизиции куда чаще, тем тело, никуда не исчез. И никуда не исчез инстинкт самосохранения, который большинству послушников каким-то образом удаляли: он понимал, что перед ним моргает карими глазками нечто опасное.

– Я уже представлялся. Стижиан Ветру я, мне двадцать девять лет, знак зодиака - кошка...
– Начал он перечислять, загибая пальцы, но его перебили.

– Монах Стижиан Ветру отлучен от церкви и сожжен! Если вы выдаете себя за него, то рискуете быть отправлены на костер без суда!

Собравшиеся зеваки, забыв, что они в библиотеке, сделали громкое "АХ!", но не сдвинулись с места. Библиотекарша, стоявшая уже в нескольких шагах от Светоча, сцепила руки и замочек и зашептала про себя несуществующую молитву, сочиняя её сходу. Молитва на помощь инквизитору в победе над магом...

– Знаете, меня и в прошлый раз тоже отправили на костер без суда.
– Стижиан оскалился, в голову стали ударять волны злобы и легкого бешенства, однако все это находилось в пределах мыслей, кровь его не вскипала, и тело оставалось спокойным.
– В любом случае, будь я хоть монтерским монахом, хоть магом, хоть демоном, да хоть личем, здесь я нахожусь по приказу Её Величества...

"О Богиня, Ветру, ты прячешься за королевскую юбку" - пронеслась мысль у него в голове.

– ...и вы не имеете права стоять на моем пути.
– О том, что инквизиторы вообще-то обязаны оказывать поддержку подручным Её Величества монах решил умолчать. Будет хорошо, если от него просто отстанут.

– Назовите свое имя, и я отправлю письмо в столицу для подтверждения вашего сотрудничества с к-королевой.
– Нервишки потихоньку сдавали.

– Вы тратите мое время, - рыкнул он, сделав резкий выпад вперед. На секунду он исчез из поля зрения всех присутствующих, а когда вновь появился, то Светоч обнаружил себя прижатым к полу, конечности его тела не двигались, а человек, державший два пальца на его груди, смотрел спокойно и даже шутливо.
– Теперь вы получили доказательство того, что я монтерский монах? Уж с документом о сотрудничестве монтерцев и королевы, я надеюсь, вы знакомы?

Светоч дважды моргнул. Стижиан улыбнулся, встал и протянул руку инквизитору:

– Итак, мне нужна книга.

– Приходите сегодня ближе к вечеру в центральную городскую церковь. Вот уже несколько лет книга хранится там, у меня...

– Вы сразу сказать мне об этом не могли?
– Монах обратился к повергнутой в шок и проглотившей свой язык библиотекарше, чьи очки нет-нет, да и свалятся с носа.
– Почему у вас такое лицо, будто бы вы никогда монахов не видели?
– Он окинул взглядом всех собравшихся.
– Да даже в моем выпуске было монахов пятьдесят, не меньше. Как-то мне не верится, что ни один из них прежде не бывал в этом городе.
– Он осекся и снова повернулся к Светочу.
– А почему только вечером?..

Инквизитор криво, но искренне, улыбнулся, и поспешил покинуть библиотеку.

– Во-Сен, - обратилась к распластавшемуся по столу монаху Ольва, - вот ваш обед. Во-Сен! Во-Сен!

Стижиан разлепил глаза и увидел перед собой огромную тарелку грибной похлебки, источающей тонкий, приятный запах. Он приподнялся и откинулся на спинку стула. Ольва второпях поправила скомкавшуюся скатерть, поставила перед гостем тарелку, сделала шаг назад от стола, но уходить не торопилась:

– С вами все в порядке, Во-Сен?
– Её голос был действительно встревожен.

– Присядь, Ольва.
– Монах взял ломоть хлеба и приступил к поеданию похлебки.
– Скажи мне, все ли в порядке с церковью в этом городе?
– Спросил он её, когда тарелка стала пустой наполовину.

– Что вы имеете в виду?

– Сегодня в библиотеке я был вынужден раскрыть себя как монтерского монаха, более того, парой минут раньше я представился именем монаха умершего семь с лишним лет назад и люди, слышавшие это, стали называть меня лжецом, еретиком и прочее. Суть не в этом. Когда подтвердилось, что я действительно выходец монтеры, верующие кинулись ко мне, будто бы я и есть осколок Северной Звезды, совершенно забыв о том, что звали меня лжецом совсем недавно. Как это понять?

– Вы знаете, что в нашем огромном городе церковь всего одна?

Стижиан отрицательно помотал головой, не отрывая от девушки взгляда.

– Раньше их было три. Я их помню... Мне было лет восемь, когда кто-то из городских магов разрушил их все.

– Городских магов? Ты имеешь ввиду тех, кто не был отправлен в академию магии?

Ольва кивнула.

– Да. По крайней мере, так объявили городские власти. Церкви были разрушены до самого основания. Расплавился даже камень...

– То есть церкви были не разрушены, а сожжены? Магом огня?