Со своими духами лучше не спорить - себе дороже, но еще лучше вообще не уметь с ними разговаривать, но Амит умел, а поэтому послушно двинулся в сторону уже знакомых ему раскопок, где мгновение назад сиял дух Тео.

В Амите проснулся некий азарт и увлеченность, с которой он в возрасте лет пяти изучал историю под руководством матери и несчастных студентов, которым она тогда преподавала. Потом, уже в Монтере, он изучал алхимию и простейшие из ударов, какими может владеть монах. И этот азарт, правда, уже в совсем другом ключе, вновь проснулся в нем: ему хотелось узнать, что за дух у его учителя - у Тео. Было безмерно интересно, мальчик ли это или девушка, ворчливый старец или, может, бабка со скрипучим голосом; узнать как зовут это чудо и как оно терпит нрав своего нередко пьющего, слегка обленившегося, немного чудаковатого мастера-монаха, который иногда пренебрегает тренировками ради возни с травами, порошками и книжками.

Амит сбежал вниз по кривой песчаной лестнице, уходящей глубже чем раньше, и увидел некий лаз, даже скорее трещину, бывшую значительно шире и выше той тонкой трубы, по которой ему пришлось лезть в прошлый раз.

Вокруг лаза выросли установки, невысокие подъемные краны, механические тележки и несколько возов с широкими и тонкими металлическими трубами - это значило, что инженеры и специалисты из Ораны уже приехали, и они готовы провести воду из хранилища в город. Браво!

Рядом с одним из кранов стоял патруль. Амит им искренне сочувствовал - даже ночью в городе царила невыносимая жара, а несчастным стражам города приходилось надевать полное обмундирование и вариться в собственном поту.

Завидев идущего к ним монаха, ребята, а их было трое, ровесники Амиту, встрепенулись, но не удивились. Они, переглянувшись, сделали пару шагов навстречу и остановились:

– А!..
– Воскликнул один из них.
– Ещё один... Да вы же монтерец!

Амит едва удержался от того, чтобы хлопнуть себя по лбу.

– Да, и я тороплюсь - мне нужно догнать человека, который вошел внутрь до меня.

– Ничего не знаю, мы никого не пропускаем внутрь - там хранится самое ценное сокровище этого города - вода. Нико...
– Страж начал размахивать руками, но медиум ухмыльнулся и сузил глаза:

– Не надо мне врать. Звон монет в карманах выдает вашу компанию с головой. А я знаю, что Тео не умеет экономить.

– Он же сказал, что не понимает, о чем вы говорите.
– Влез в разговор ещё один стражник - повыше, пошире, с тембром пониже, одетый в самый помятый, из трех представленных, доспех. Он встал перед Амитом, выпрямился, так что его голова оказалась сильно выше медиума, и хрустнул шеей.
– Понятно?

– Ребят, вы новенькие? Вас из Эсфити прислали? Или из Ораны?

– Вам-то какое дело, господин монах? У нас приказ - никого внутрь не пускать, но пара ринельских монет...

Уже войдя внутрь, Амит подумал о том, что можно было им и заплатить, поскольку рука, а точнее - костяшки, заныли зверски. Может, Стижиан был прав, говоря о том, что Амит распустился и пора бы заняться восстановлением формы - стены, там, проламывать, и все такое, но чувствовать себя некомфортно после трех ударов по мягкому металлу, пусть под ним и была чья-то плоть, - это глупо, обидно и непростительно. А ведь были времена!

След духа мастера Тео, хоть Амит пока его и не видел, чувствовался отлично и не ушел далеко вперед. Монах прокрадывался сквозь валы и шестеренки, цепи, тонкие металлические провода или трубки - все они свисали тут и там, словно бумажный серпантин с крыш домов после большого праздника. Амит шел по темным сырым помещениям, где пол покрывал тонкий слой воды, раздавался звон падающих капель, хоть за шарканьем ботинок этого и слышно не было. И вот, преодолев одной Богине известно сколько метров полосы с поржавевшими препятствиями, с два десятка больших и малых помещений, похожих на настоящие цеха, Амит услышал в голове голос:

"Я знаю это место. Но не помню".

Фузу. Старик. Больше добавить нечего.

Послышался шум водопада - не маленького и тихого, а широкого и могучего, словно завершающего бег реки с сильным течением. Идя на звук, медиум вышел на балкончик, залитый голубым сиянием:

– Красота то какая!
– Ахнул он, сощурившись, и положил ладони на перила.

Это действительно был водопад, через который лилась прозрачная, чистая, но отдающая голубоватым светом вода. Она лилась вниз, в бесконечный подземный колодец, который обнимала винтовая лестница без ступеней, шедшая на несколько этажей вниз.

Амит цокнул языком и снова сощурился, когда на тыльную строну его правой ладони упало несколько действительно голубых, словно бы перламутровых, капель воды. Прикоснувшись к его коже, они блеснули и обесцветились:

"И что это было?"

"Мне за тебя стыдно, дурень. Нашкодил, и не помнишь этого?"

– Я нашкодил?
– Вслух удивился монах, прежде чем вспомнить своё первое путешествие по этим якобы руинам, которые в действительности больше походили на водонапорную станцию или что-то ещё. Амит вспомнил, как два с лишним месяца назад в его руке треснул и испарился кристалл риджи, и последняя содержавшаяся в нем капля энергии попала в искусственное подземное озеро...

Думать о том, что тот кристалл был чем-то из ряда вон выходящим, у Амита не было сил, он лишь восхитился масштабом своей козни, обрадовавшись тому, что воду, несмотря на её насыщенность энергией риджи, признали пригодной для потребления.

Рискуя свалиться, медиум разбежался и запрыгнул на перила. Проскользнув по ним несколько метров, он спрыгнул и стал спускаться вниз, но уже по-человечески. След духа Тео все ещё витал рядом, так что Амит, уверенный в правильности выбранного им пути, смело шел вниз.