Добравшись до дома, мальчишка первым долгом вызвал к себе шутов. Карл пропадал где-то со своей новой подружкой, дед штудировал учебный план, — никто не мешал думать. Зануда-совесть требовала извиниться перед отцом за грубость, которую тот не заслужил, но гордость не позволяла. Тогда пришлось бы снова пройтись по неприятным воспоминаниям, способным отравить мальчишке существование.

— Мы тебя потеряли, — с порога объявил Дэн. — Есть результаты?

— Есть, — подтвердил Клаус. — Притом довольно неожиданные.

Поднявшись наверх и заперев дверь, он изложил друзьям подробности ночного приключения и продемонстрировал трофейный рисунок. Дураки несколько минут давились хохотом, утирая слезы.

— Я над вашими неудачами не смеюсь, — обиделся Клаус. — Топчетесь на месте, копаетесь в бумажках, я хотя бы что-то делаю.

— Остынь, — взмолился Бэн. — Причина не в тебе, а в господине ректоре.

— Финн сыграл с Баламутом нашу шутку, — закончил за друга Дэн. — Такая же в книге описана.

— Он в курсе? — Избыточная информация только запутывала.

— Нет, конечно! — хором отрезали балбесы.

— При Финне учился Баламут, и сам ректор когда-то был студентом, — пояснил Бэнжамин. — Мог сталкиваться. Идея сногсшибательная!

— Значит, его не сильно расстроит повторное столкновение, — вставил Клаус. — Я немного «украсил» кабинет.

— Ну ты сорвиголова! — уважительно протянул Дэн.

— Да, только документы от нас уплыли, — перебил Бэн. — И от Тангла тоже.

— Уверен?

Мальчишка небрежно достал из ящика черные перчатки.

— Я туда, а вы меня прикроете.

— Среди бела дня? — восхитился Дэниэл.

— Глупо, — вмешался второй шут.

— Кто бы говорил, — хмыкнул Клаус. — Кроме того, другого шанса не представится.

Внизу раздался шум. Взбесившийся гость штурмовал входную дверь. Он дубасил по ней кулаками и ногами. Град ударов сменялся тревожным звоном колокольчика, но тотчас же возобновлялся.

— Поймали? — насторожился Бэн.

— Финн в рейсе, Дарроу воздержался бы от спектаклей на улице, — справедливо возразил Клаус.

— Откроешь? — с опаской спросил Дэн.

— Куда деваться? — развел руками тот. — Я привык к этой двери.

— Мы с тобой. Мало ли, кто там. — Бэнжамин на всякий случай даже куртку накинул.

Стоило отпереть замок, как в дом ворвалась заплаканная Робин и без объяснений кинулась Клаусу на шею. Следом вошла невозмутимая Лют.

— Дебилы тоже здесь, — процедила она. — Как будто одной умалишенной недостаточно. Все против меня.

— Леди Холера язвительнее обычного, — присвистнул Дэн.

— Нет, сегодня она «Леди Диарея», — выдохнул в ухо приятелю Бэн.

Роль гостеприимного хозяина мальчишке совершенно точно не нравилась, тем более, когда дело касалось не особенно приятных личностей. Находясь при памяти, он ни за что бы не пригласил Лют по собственной воле.

— Кто-то умер? — Клаус попытался отклеить от себя не в меру эмоциональную подругу, но та только крепче прижалась.

— Да нормально все, — отмахнулась Лют. — Обошлось. Но вот она полчаса бьется в истерике. Я решила, что твое общество встряхнет Би.

— Гладко стелешь, — покачал головой Дэн. — Не ври.

— Ты не самый умный, — огрызнулась Тень. — Теперь она — ваша проблема. У меня есть другие дела.

— Совесть не мучает?! — взвизгнула Робин.

Настала очередь Клауса держать ее. Девочка сучила руками, силясь дотянуться до самодовольной физиономии Лют.

— Это ты ее туда послала! — кричала обезумевшая Би.

— Начинается, — фыркнула Тень. — В общем… Что я говорила? Она ваша. Я умываю руки.

— Стой, где стоишь, — приказал мальчишка. — А лучше топай в кухню. Пока не разберемся, что происходит, ты останешься.

— Похоже, мне и правда придется задержаться, — пожала плечами та. — Лучше сразу расставить точки над «и», чем потом доказывать свою невиновность. Ну, чего вы на меня уставились? Веди, я не обязана знать, где тут кухня.

— Проводите дам, — попросил Клаус. — Пойду, успокою деда. Он наверняка недоумевает, по какому поводу скандал.

В изменившихся обстоятельствах вылазка откладывалась. Конечно, тянуть с ней мальчишка не собирался, но полчаса не такая большая задержка.

Он остановился и деликатно постучал в комнату Отто. Никто не ответил. Тогда Клаус легонько толкнул дверь и вошел. Старый хитрец упорно изображал спящего: он лежал на кровати, прикрыв лицо газетой, и весьма театрально храпел. Гоблин давал понять, что пока любимый внук не угодил в неприятности, он предоставлен сам себе.