– Мартын?.. Андрейка? Брат! – хриплый рев магаданского вора разрывал американцу слух.

Пять минут разговора. Всего пять минут. Ровно столько, чтобы переговорить о больших делах. Тогда, когда тебя по ошибке или за большие деньги конвой помещает в одну камеру с подельником. Никто не ценит время так дорого, как тот, у кого его теперь невпроворот.

– Сема, я знаю тебя, поэтому обратился именно к тебе. Прошу о двух вещах.

– Андрей, просто назови темы, и они будут закрыты. Я помню, как тебя бил конвой за мои дела, и помню твое молчание. Теперь можешь выговариваться до конца. Сходняк нужен?

– Сходняк не нужен. Он не «в законе». Молодого босяка лукавый попутал. Если через три дня я не позвоню тебе и не сообщу, что с моим здоровьем все в порядке, «прими» этого парня. По всем понятиям прими, чтобы на весь остаток жизни запомнил.

– Кто такой? Мартынов назвал.

– Разберемся… Вторая тема? – мозг вора работал, как компьютер.

– Я ищу Хорькова Владислава Антоновича. Сейчас ему сорок четыре и он крутится где-то под Новосибирском.

Холод попросил координаты Андрея, но тот пообещал перезвонить сам. Чувствуя, что тот торопится, Холод попрощался.

– Сема, я насчет этого Хорькова… Если узнаешь о моей кончине, а я тебе перед этим не позвоню и не сообщу, что вопрос по этому типу решен, доделай дело за меня. И мы квиты за Хатангу.

– А что он натворил?

– Расспроси его, что он сделал в семьдесят восьмом году в поселке Ордынское с женщиной. Она была матерью шестилетнего мальчика по имени Артур.

До указанного Гулько времени оставалось двадцать минут. Ровно столько, чтобы успеть доехать от гостиницы «Центральная» до городской свалки. Телефон со встроенной видеокамерой лежал в ящике для вещей и ждал своего нового подключения после возвращения с третьего километра Ордынского шоссе. Нового, потому что его SIM-карта была уничтожена точно таким же способом, как и карта телефона Мартынова. У каждой вещи свой срок. Бывает, что этот срок приходит тогда, когда вещь совсем новая. Пусть лежит не подключенный. Если он не возвратится, то и подключать его незачем. Андрей взял кролика за уши и перекинул его через левое плечо.

– Скоро увидишь ее, – пообещал он и тронул машину с места.

Но, зная, что опаздывает, перед тем как ехать на встречу, он заехал в расположенный неподалеку банк и пробыл в нем десять минут.

Его ждали, несмотря на опоздание. Темно-синий «Лексус» с совершенно черными от тонировки стеклами кособоко замер на краю дымящейся ямы и всем своим видом опровергал теорию о том, что есть вещи, которые не могут находиться рядом по определению.

Андрей Петрович остановил «восьмерку» за полета метров от джипа, заглушил двигатель и вышел наружу. В ноздри ударил отвратительный запах тлеющих тряпок, плавящегося целлофана и гнилой рыбы. Яма, которой не было видно конца, напоминала вход в ад. Мартынову на миг показалось, что где бы грешник ни отдавал богу душу, после приговора Высшего суда его приволокут обязательно сюда.

По всей видимости, в салоне сидел некто, кто знал его в лицо, так как из машины вышел невысокий парень в черной рубашке и вразвалку направился в его сторону. Крепыш, каких в обойме Гулько, очевидно, видимо-невидимо. Траурного вида атлет подошел к «Жигулям» и взглядом профессионального угонщика оценил ее взглядом.

– Гулько велел передать тебе то, что ты просишь, – спокойно бросил он.

Да, после того как у Мартынова даже не спросили имени, можно было смело утверждать, что в машине сидит человек, знающий его визуально. Скорее всего, один из тех, кому досталось в Луна-парке. Боится даже показаться, и это воодушевляет. Не приехал и Рома Гулько. Хотя чего ему бояться? Их встреча состоится ровно через тридцать четыре минуты.

– Заодно Гул спрашивает, успеешь ли ты к указанному времени на встречу. Если нет, он согласен перебить «стрелу» на полчаса позднее.

Любезно с его стороны.

– Малыш, если мне что-то нужно будет передать Роме Гулько, я обойдусь без тебя.

– Ты можешь опоздать, – упрямо возразил крепыш, выполняя указания своего хозяина.

– Из-за тебя.

Крепыш пожал плечами, повернулся к джипу и махнул рукой. Не ожидая дальнейших действий, так же лениво направился к своей машине.

Дальше произошло то, чего Мартынов ожидал увидеть меньше всего. Из левой задней дверцы, в грязь, на самый край ямы, кто-то сидящий справа вытолкнул безвольное тело. Уже знакомый Андрею по столкновению в Луна-парке и по видеосъемке боксер вывалился, как тюк с ватином, и с трудом отполз от обрыва.

Еще секунда – и джип, проворачивая колесами и забрызгивая «груз» комьями сухой земли, выехал на дорогу. Он уехал, оставляя в отхожем месте столицы Сибири самого ненавистного для Андрея человека.

Скинув пиджак, Андрей выправил из брюк рубашку и отправил ее на капот «восьмерки» вслед за пиджаком. Через минуту и то и другое могло разорваться под напором тугих мышц или окраситься кровью или остатками из какой-нибудь прошлогодней банки кильки в томате. Это же могло произойти и с брюками, но, как решил Мартынов, пусть будет чистым хотя бы «верх», который не спрячешь под рулем. Снимая часы, Андрей бросил взгляд на циферблат. В его распоряжении тридцать две минуты. По истечении этого времени он обязан быть на третьем километре Ордынского шоссе для встречи с Ромой. Американец вспомнил последний разговор с Метлицким и еще раз заставил себя поверить в то, что встреча за городом произойдет с участием обеих Романов.