Я не стала спорить с ним. Повернула ключ зажигания, закурила. Пока машина прогревалась, я развернула карту города, отыскала черно-белую «иконку» с обозначением домика и подписью под указателем «ночной клуб «Мандарин», и «Фольк» покатил в нужном направлении.

Естественно, заведение в час дня оказалось закрытым, парковка перед ним была абсолютно пуста. Но сегодня была суббота, значит, за толстыми стенами ночного клуба сейчас идет напряженная работа – барная стойка отмывается от липких пятен и следов спиртного, танцпол тщательно моется, аппаратура и освещение проверяются.

– Всерьез думаешь застать Бориса на месте? – с легкой иронией в голосе спросил Павел.

– Нет, не рассчитываю, – честно призналась я. – Рассчитываю я на то, что Борька сам нас найдет!

– Это как? – Павел застыл с открытым ртом.

– Сейчас увидишь! – подмигнула я ему и бодро пошла к зданию с не работающей пока еще вывеской «Мандарин».

Павлик без особого энтузиазма потащился за мной. Центральный вход я решительно миновала – и думать было нечего проникнуть в здание таким путем. Зато с торца обнаружилась еще одна дверь – низенькая, неприметная, выходившая в грязную подворотню. Здесь стояли мусорные баки, орали тощие кошки, пахло сыростью и чем-то тошнотворно-кислым. Нормальное явление для задворок ночного клуба. Пару раз споткнувшись о мешки с мусором, я поднялась на невысокое крылечко, толкнула обшарпанную дверь, шагнула вперед и оказалась в тесном коридоре. Следом за мной вошел Павел, налетел на меня и остановился. «Ну, чего ты встала?» – буркнул он. Я не ответила и не обиделась – видно, я окончательно привыкла к этому вечно нывшему типу. Мы бок о бок зашагали по длинному извилистому коридору. Я дергала за ручки какие-то двери, но они были закрыты. Пару раз нам по пути попадались винтовые лестницы, уходившие куда-то наверх, но мы обходили их стороной. Чутье гнало меня вперед, Павлик плелся за мной. После довольно-таки длительных плутаний по узким коридорам ночного клуба мы оказались в главном зале. Сейчас здесь горели не разноцветные прожекторы, а лишь пара тусклых ламп под потолком, стулья были перевернуты ножками вверх. Худенькая девчушка, на вид – лет пятнадцати, мыла пол шваброй. Она слушала музыку через наушники и подпевала что-то дикое и несвязное на иностранный манер. Малолетняя особа так увлеклась этим пением, что не обратила на нас никакого внимания. Я решительно приблизилась к ней сзади и легонько постучала по плечу.

– Ой! – подпрыгнула на месте девица и так резко развернулась в мою сторону, что мини-наушники выпали из ее ушей. – Вы чего так подкрадываетесь?!

– Извини, – улыбнулась я. – Не хотела тебя напугать. Скажи, в клубе кто-нибудь есть?

– А вы кого ищете? – настороженно спросила девица, поглядывая то на меня, то на Павла. Кто-то из нас ее явно испугал. Скорее всего, мой небритый подопечный! Лучше бы я оставила его в машине. Вечно от него одни проблемы!

– Нам нужен Борис Завьялов, – продолжала сверкать улыбкой я.

– А зачем?

– Мы хотим выкупить у него этот клуб, – соврала я.

– Ой… – снова пискнула девчонка. – А Бориса Игоревича сегодня еще не было! И Арина Александровна тоже не приезжала…

– А когда они будут? – Я не теряла надежды.

– Начальство обычно раньше трех дня здесь не появляется.

– Ты до которого часа работаешь? – поинтересовалась я.

– К пяти часам клуб должен быть готов к приему посетителей.

– И ты одна тут убираешь? Все и везде?

– Почти все, – с простодушным кивком ответила девчушка. – Еще Лизка есть – наша посудомойка. А вы и правда хотите купить этот клуб?

– Да, – убежденно кивнула я.

– Здорово! – хлопнула она в ладоши. – Может, здесь все по-другому будет тогда?

– А сейчас как? – проявила я живой интерес.

– Сейчас на мне и на Лизке вся уборка. С шести утра и до шести вечера мы отдраиваем посуду и зал. Начальство отказывается кого-либо нам в помощь нанимать, и зарплата маленькая. А делать-то нечего… Приходиться подрабатывать. Я ведь еще учусь…

Я терпеливо выслушала сетования местной поломойки.

– Значит, ты увидишь сегодня Бориса Игоревича?

– Да. И Арину Александровну тоже.

– Деточка, не могла бы ты кое-что передать Борису Игоревичу?

– Конечно.

– Скажи ему, что приходила его знакомая. Интересуется клубом, хочет купить заведение, обещала заплатить хорошо. Слышала я, что Борис Игоревич камешками драгоценными интересуется… Я отдам за этот клуб чемоданчик с бриллиантами.

– С бриллиантами? – ахнула недалекая девица.

– Именно! Запомнила?

– Да!

– Найти меня можно в гостинице… – Я продиктовала ей адрес. – Все запомнила?

– Еще бы! Мне старые хозяева во как надоели. – Девушка многозначительно повела ладонью по горлу. – Борис Игоревич то и дело орет ни за что ни про что. Роман Андреевич самым добрым среди хозяев был. Но его, говорят, убили, – прошептала она. – А Арина Александровна – сущая мегера. Из-за каждой пылинки ругается. Ой! Арина Александровна, – уже совсем другим тоном вскрикнула разговорчивая девушка.

Я резко обернулась. В дверях, через которые мы вошли в зал, стояла высокая холеная дама в темно-бордовом брючном костюме.

– Настя, ты почему болтаешь? Работы, что ли, мало? – резким голосом спросила она.

Девушку тут же как ветром сдуло. Мы остались один на один с хозяйкой ночного клуба.

– Добрый день, – обратилась она к нам с Павлом уже совершенно другим тоном. Только глаза ее остались такими же злыми. – Клуб работает с десяти вечера.

– Знаем, – улыбнулась я, лихорадочно соображая, как же теперь выпутаться. От Павла – понятное дело, никакого проку не было. Он молчал, как будто воды в рот набрал. – Мы… – начала было я, но тут же передумала и не стала плести о покупке клуба. – Я… Я искала работу. Хотела узнать – не нужны ли вам танцовщицы? А это мой друг. Боязно одной искать такую работу… Сейчас ведь всяких заведений полно… А мы только недавно переехали сюда, ничего еще толком не знаем.