Посерев лицом, майор машинально выдвинул ящик стола и смахнул в него документ.

– Ну, или паспорт Громова! – словно ребенку, объяснил ситуацию Мартынов и беззвучно рассмеялся. – Перестаньте паниковать, майор. Если бы я сомневался в ваших возможностях, то пришел бы к другому человеку. Да, еще… На новое имя жены мне нужен паспорт, как вы понимаете, заграничный. И тоже сейчас.

– Но это же не моя компетенция!

– А на бабло потерпевших от оргпреступности хавать – это твоя компетенция? – откинувшись назад, Мартынов смачно сплюнул в урну. – Не морочь мне голову, козел. Ты не вор и не мент, ты падаль продажная, а потому не тряси чешуей передо мной и делай, что тебе говорят, сука! Холод помер, так что если мне придется тебя сдать, то ближайшие лет пять-восемь ты будешь на «красной» зоне чинарики у параши сшибать. Надумал, или мне выйти?

Около минуты майор соображал, что ему делать. Если бы ему удалось уловить в словах гостя хоть нотку фальши, тот не вышел бы из этого кабинета иначе, как в сопровождении конвоя и в наручниках. Но чем дольше начальник паспортного стола размышлял, тем сильнее уверялся в том, что услышанное не что иное, как пророчество и реальная возможность выбора. Даже Сёма Холод, налаживая с ним контакт, не уложился в месяц. Он уложился в два. А этот хам потратил на вербовку ровно одну минуту. При этом он представил альтернативу таким образом, что стало ясно – другой нет и быть не может.

Дотянувшись до телефона, майор осторожно, не сводя глаз с Мартынова, снял трубку.

– 02? – сострил на всякий случай Андрей, но майор был серьезен.

Он поговорил с кем-то по внутреннему телефону. Через минуту в кабинет вошла девушка с таинственным взглядом – такой бывает обычно у людей, выполняющих скабрезные поручения, – забрала со стола оба паспорта и исчезла так же тихо, как и появилась.

Второй звонок он сделал, видимо, в ГУВД. Получить заграничный паспорт действительно не просто. Нужны результаты проверок различных инстанций, заявления, заполненные бланки и прочие свидетельства того, что власти, всегда с большим трудом отпускают своих граждан за границу.

Сорок минут Мартынов пил с майором чай, говорил о спаде кривой преступности, жаловался на ломоту в пояснице и выслушивал советы, как правильно ломоту снимать. Через сорок минут внесли первый документ. Из содержащихся в нем сведений следовало, что он принадлежит гражданке России Дес-ниной Марии. Еще через двадцать минут, уложившись таким образом в обозначенный Мартыновым час, принесли второй паспорт.

– А ты говорил, что это невозможно, – уже по-дружески упрекнул майора американец. – Ну, бывай, начальник. Даст бог – свидимся, не даст – еще лучше.

И, уложив паспорта в карман, он молча развернулся и вышел из кабинета.

– Нехорошо, товарищ, без очереди лезть и по часу сидеть, – сказал ему кто-то в спину. – Наказание какое-то с этими блатными…

– Леди, – не оборачиваясь, ответил Мартынов и утер со лба капли пота, – сидеть по часу – это вовсе не наказание, уж поверьте мне…

Он вышел на улицу и с неровно бьющимся сердцем перешел дорогу. Через стекло закусочной «Аллегро» на него смотрела Маша.

– Сукин сын, – в отчаянии просипел майор и откатился на кресле к стене. Если бы он мог, он уже сейчас позвонил бы куда следует, и мерзавец не прошел бы по улице и сотни метров. Можно было сказать, что документы он делал под дулом пистолета. Плевать, что пистолет не найдут! – главное, он сообщил. Но потом у него обязательно изымут документ, который сдавался при получении нового, и выяснится, что старый паспорт тоже был выдан с нарушениями инструкций, и никто на майора ствол не направлял, коль скоро он не сообщил! Да и уголовник этот, кажется, не из тех, кто даром воздух сотрясает. Если он разговорится, то бумаги Холода отныне будут проверяться еще более внимательно. А сколько майор таких паспортов по просьбе Холода сделал? А скольких зарегистрировал по указанным адресам? А скольких снял с регистрации?! – Сукин сын…

Через полчаса после ухода Деснина начальник паспортного стола успокоился, справедливо рассудив, что, если уж он выбрал для себя столь чреватую опасностями стезю добровольно, то нечего на нее и задираться, на судьбу-то. Проворачивая в голове эту мысль, он хотел сказать пенять, но при данных обстоятельствах первое звучало более уместно.

Он собрался было уже идти на обед, как вдруг дверь снова без стука распахнулась, и на пороге возникли двое в штатском. Один, что вошел первым, был молод и высок настолько, что второго майор заметил не сразу. Но потом появился и он – пожилой, лет пятьдесят, а то и больше, и невысокий. Вошли и прикрыли за собой дверь. Сегодня у начальника паспортного стола был просто какой-то день открытых дверей.

– Чем могу? – решив урезонить гостей с порога, строго спросил майор. Обычно именно с этого начинается полный отказ по всем позициям во всех без исключения госучреждениях.

– Понятия не имею, чем вы можете, – вякнул первый гость и развалился за столом. Его примеру последовал и седовласый, разве что локти на столешницу не завалил. – Паспорт Громову выдавали?

Майор похолодел.

– С кем я сейчас разговариваю? – спросил он.

Молодой вынул из кармана и положил на стол ключи, полный магазин от ПМ, мятую пачку сигарет, два презерватива и где-то между магазином и «Гусарскими» на лакированную столешницу шмякнулось красное удостоверение. Гость протер его, обдул и протянул майору.