– Я не уверен, что являюсь поклонником, – признался Чонси, – мужчины при исполнении служебных обязанностей.

Принц Отто наклонился к нему, понизил голос и конфиденциально сказал:

– Он выглядел черным как туз пик.

– Ах, да, – произнес Чонси, и комбинация из нервов и ликера заставили его добавить, – ну, по крайней мере, он не еврей.

– Я не знаю, – размышлял принц, – но в любом случае еврей не мог быть в сговоре с ворами.

– Это точно, – согласился Чонси и, поднявшись на ноги, чувствуя сильную потребность в другом напитке спросил. – Может быть виски? Могу я вам предложить?

– Конечно, вы можете. Вы можете говорить о джазе, голливудских фильмах или бродвейских постановках, но я скажу, что американский вклад в искусство – это бурбон.

– Я согласен с вами, – ответил Чонси немного удивленно и, только потянувшись к бутылке, обнаружил, что она пустая. Он взглянул, нахмурившись, на бар, но напитка не было видно. – Извините, но я должен спуститься вниз.

– О, не беспокойтесь. Я буду совершенно счастлив и с виски. Как только может быть счастлив мужчина с той женщиной под одной крышей, конечно.

– Это не беспокойство, – заверил его Чонси. Я охотно выпью бурбона, – а про себя подумал, что было бы неплохо остаться без принца на несколько минут, но этого не произошло.

– Я прогуляюсь вместе с вами, – произнес принц и сделал это.

Главное хранилище ликера было в чулане на первом этаже, рядом с похожим чуланом, переделанным в погреб для вина, в котором поддерживалась соответствующая температура и влажность. Чонси и Орфицци воспользовались лифтом, чтобы спуститься вниз и дабы заполнить паузу Чонси рассказывал о последней перепланировке винного погреба.

– Я хотел бы его посмотреть, – попросил принц.

– Я покажу его вам.

Они прошлись вместе по коридору первого этажа, и, примерно на полпути до запасного выхода, Чонси остановился напротив пары дверей с правой стороны.

– Кладовка с ликером находиться по левой стороне, – пояснил он, – а это винный погреб.

Он открыл дверь, увидел безрадостные глаза и дрожащее тело Дортмундера и… быстро захлопнул дверь, прежде чем принц мог обойти вокруг и заглянуть внутрь.

– Я не посмотрел его, – произнес принц.

– Мммм, да, – начала неуверенно Чонси, – у меня только что проскользнула ужасная мысль.

– Какая?

– У меня мог закончиться бурбон. Давайте посмотрим. Чонси открыл другую дверь, где горизонтальными рядами от пола до потолка располагались бутылки на скрещенных деревянных планках, две трети из которых были заполнены бутылками с ликером.

– Ах, конечно, – вспомнил он, – у меня их множество.

И он схватил две бутылки и впихнул в руки удивленному принцу, затем взял еще одну для себя, и одновременно жестикулируя свободной рукой, произнес:

– Вы видите стиль, в котором он выполнен. Винный погреб выглядит также, за исключением, конечно, влажности и температуры, которые, естественно, здесь не нужны.

– Само собой, – согласился принц.

Он держал две бутылки возле шеи, как обычно охотник держит небольшие туши убитых животных, и он не был до конца уверен, что же должен сделать с ними. Закрыв дверь, Чонси взял принца за локоть и повел его в направлении лифта.

– Теперь вернемся к нашим дринкам? – предложил Чонси.

– Но, – начал было принц, оглядываясь через плечо на закрытую дверь винного погреба, – о, – сказал он с сомнением, так как Чонси продолжал уводить его подальше.

– Идентичны. Да, верно.

Они вернулись к лифту, зашли в него и Чонси нажал кнопку, но прежде чем дверь закрылась, он неожиданно сунул третью бутылку в руки принца и произнес:

– Присоединюсь к вам через минуту. Я должен позаботиться еще кое о чем, – и он выскользнул из кабины элеватора.

– Но… – только и успел принц, и его лицо исчезло за закрывающейся дверью, и лифт поехал вверх.

Чонси влетел в зал, распахнул дверь и окликнул:

– Что ты там делаешь?!

– Замерзаю на смерть, – ответил Дортмундер. – Могу я выйти?

Чонси посмотрел по сторонам и сказал:

– Да.

– Хорошо.

Как только Чонси закрыл дверь, Дортмундер попросил:

– Забери меня отсюда.

– Я не понима… Да, конечно, – ответил Чонси, хмуро оглядываясь вверх и вниз по коридору, и желваки заходили на его скулах.

– Мы столкнулись с охранниками. Не говоря уже о лифте.