Потерявший зрение капитан Петр Копейкин по-прежнему на контакт не шел, на вопросы не отвечал. Лишь продолжал разговаривать только с собой. Но из краткой информации от сестричек Ивановой Снежанны и Безматерных Нонны узнали и о нем. До Афганистана служил в Киевском округе, опытный хирург. В Киеве живет его жена и сын пяти лет. В Джелалабадской медроте прослужил только полгода. Подорвался на санитарном УАЗике недалеко от расположения военного городка. Водитель погиб, а офицер остался в живых, но осколками получил ранение в ноги и в голову, потерял оба глаза. Здесь в Кабуле лежит уже две недели. На второй или третий день после госпитализации перестал реагировать на вопросы. Специалисты надеются, что эта реакция на перенесенную травму пройдет.

История младшего сержанта Юры Пшенко была более чем скромна. Родителей нет, вырос в детском доме в одном из городков Белоруссии. Закончил восемь классов, поработал на заводе. Призван в армию. Закончил учебку, получил специальность санитарного инструктора. Здесь, в Афгане, ровно год. Ранение получил в первый день рейда 26 января, когда стояли ротой на боевом охранении при прохождении всей остальной боевой колонны. «Словил животом» очередь из пулемета, жаль, что снял бронежилет – решил переодеться, а тут обстрел начался.

Чаще всего Невский теперь общался со своим ближайшим соседом по кровати. С капитаном Красько у них оказалось много общего. Он родом из Кемерово, там закончил школу, там же проучился первые четыре года в медицинском институте. Потом перевелся в Томск на военно-медицинский факультет, закончил его на три года раньше Невского. У них был даже общий «классный папа» (ответственный за взвод офицер), учился также в первом взводе. Он женился, как и Невский, на «томичке» в конце шестого курса. Теперь у него сын семи лет и дочь пяти лет. До Афганистана успел поработать два года хирургом в медсанбате. А здесь попал служить хирургом в Отдельную медроту в Газни. В тот гарнизон переехал бывший ведущий хирург и начальник Невского капитан Александр Голущенко. Правда, там он стал начальником медслужбы полка и получил звание майора. Красько хорошо знал Голущенко, они даже подружились. Теперь Александр и Николай часто вспоминали общего знакомого. Срок службы в Афгане у Красько почти закончился, оставался всего месяц.

Но на этом сходство судеб не закончилось. Николай тоже получил ранение в рейде при следовании в колонне. Очередь из крупнокалиберного пулемета пробила кабину машины и раздробила правое бедро. Спасти ногу не удалось. Ампутацию провели на уровне середины бедра. В этот госпиталь капитана перевезли через пару дней после ранения. Теперь его в ждет отправка в Ташкент. Своей жене, которая живет с детьми у его родителей в Кемерово, пока о ранении не писал. Но придется.

Никто в палате, кроме Красько, не строил планов на будущее. Оно казалось призрачным. Лишь оптимист Николай твердо верил – продолжит службу в армии, а работу хирурга не оставит.

Была у Николая Красько одна страсть, о которой он мог говорить часами. Это охота.

При каждом удобном случае капитан вспоминал свои «охотничьи истории». Его с интересом слушал не только сосед Александр, но даже обожженный Сергей прекращал стонать, а Юрка переставал материть вполголоса всех и вся, заслушиваясь рассказами «советского барона Мюнхгаузена». Как известно, охотники по праву считаются одними из лучших рассказчиков. Ну, а «не приврать – красиво не рассказать».

Однако Николай был не только охотником, он прекрасно знал рецепты приготовления блюд из птицы, сам много и с увлечением готовил. Вот повезло его жене! Муж был «настоящее золото».

Сестры и врачи часто могли слышать его «полезные советы», работая с пациентами в палате.

– Мало, кто знает, как правильно разделывать и готовить добычу. – Говорил, например, капитан, обращаясь к Невскому, но при этом повышал голос для всех находящихся в палате. – Птицу легко ощипать, если ее предварительно положить в воду, содержащую немного питьевой соды, или погрузить на 1–2 минуты в горячую воду (до 75 градусов). А гуся ощипывают сухим, не ошпаривая кипятком. Мясо ошпаренного гуся меняет вкус. Чтобы мясо птицы получилось нежным, прежде чем готовить, его надо снаружи и внутри протереть разрезанным лимоном. А при варке бульона из птицы ее опускают только в холодную воду.

Ну, Коля, за тобой надо постоянно записывать. Я хорошо готовлю, но этого ничего не знала. – Медсестра Нонна заканчивала менять повязку на животе Юрия, широко улыбнулась рассказчику. – Хоть не уходи из вашей палаты.

Вот, Нонночка, и заглядывай к нам почаще, приходи чаек попить. Мы тут все смирные, не кусаемся. А тебя надо в рамочку вставить и любоваться на такую красоту.

Ага. Еще скажи раздеть до нага, – девушка довольно рассмеялась.

Мужики, заметьте, это не я предложил. Но мы не против. Так ведь?

Невский даже прыснул. Такой «треп» явно повышал настроение, да и боль меньше беспокоила.

Ладно, охотник, рассказывай дальше. – Сестра перешла к молчавшему капитану Копейкину. Начала осторожно разбинтовывать его голову. – Он так и не говорит с вами?

Молчит наш Петруша. Молчит, как партизан. Пока только один для него собеседник – это он сам. Но ничего, мы его своей болтовней «достанем», и он попросит нас заткнуться. Это и будет его чудесное исцеление. Итак, я продолжаю учить поварскому искусству. Если при жарении в духовом шкафу тушка птицы или дичи сильно подрумянится, но внутри еще не готова, прикройте ее сверху влажной пергаментной бумагой. Слышь, Нонна, для тебя ведь рассказываю. Сготовишь для раненых героев на досуге. При приготовлении отварной птицы ко второму блюду ее можно закладывать в горячую воду. В этом случае отвар будет хуже, но мясо птицы – сочнее и вкуснее.