Так махновщина, начав с прокламирования социальной революции, с того, что она является единственной носительницей третьей революции, с борьбы с «большевистской контрреволюцией», закончила союзом с кулачеством, подпала под влияние последнего. «Носители третьей революции» подняли знамя шовинизма.

Армия в махновском движении играла исключительную роль. Все движение находило свое организационное выражение и так называемой «Революционно-повстанческой армии Украины (махновцев)». Она была некоторой копией Красной армии. Махновцы переняли всю внешнюю сторону организации Красной армии, трехчленный состав каждой тактической единицы (дивизия имела 3 бригады, бригада — 3 полка, полк — 3 батальона и т. д.). Во главе всей армии, как и в Красной армии, стоял реввоенсовет, но избранный общим собранием комсостава и повстанцев. В махновской армии точно так же, как и в Красной, был политотдел, который носил наименование культпросвета. В 1919 году, даже после разрыва с советской властью, в махновских частях были политкомы, причем курьезно, что они избирались. Это подражание господствующему классу в системе организации армии свойственно всем крестьянским движениям. В эпоху торгового капитала Пугачев подражал екатерининской армии, создав свой совет «генералов». В эпоху диктатуры пролетариата крестьянство подражало в организации своей армии пролетариату, создав реввоенсоветы, политотделы и институт комиссаров.

Пролетариат создал свою армию, отличавшуюся от армии буржуазии в двух следующих организационных моментах:

1) Полное унаследование всей военной техники и военной тактики от предшествующего господствующего класса. Это с необходимостью вызывало использование военных специалистов буржуазии. Использование военных специалистов влекло за собой введение института политконтроля, комиссаров, РВС и т. д. 2) Красноармейцы имели полный контроль над хозяйством армии через избранные ими контрольно-хозяйственные комиссии. Таким образом гибко сплетались два момента. Масса снизу контролировала хозяйство, рабочее же правительство сверху, через политкомов, контролировало военно-стратегическое выполнение военными специалистами заданий страны.

Крестьянская армия, в отличие от пролетарской, не унаследовала старой военной техники. Из богатого арсенала старой военной техники она взяла лишь два оружия — винтовку и пулемет — и оба изменила и приспособила для своих нужд. Винтовка была превращена в обрез, а пулемет был поставлен на тачанку. Военная тактика махновцев также самым коренным образом отличается от тактики армий пролетариата и буржуазии. Естественно, что военспецы в армии Махно были не нужны, и их махновская армия беспощадно уничтожала, как представителей буржуазно-помещичьего строя, не только ненужных, но даже вредных, с их точки зрения, крестьянству. Поэтому смешно было подражание махновской армией во внешних формах Красной армии и искажение ее существа, которое выражалось хотя бы в организации избираемого РВС.

Кстати, эта типично крестьянская черта подражания господствующему классу имела место и в других крестьянских движениях Украины в период гражданской войны. Так, например, Всеукраинский повстанческий комитет петлюровской окраски, образовавшийся в г. Золотоноше, имел у себя избранных комиссаров и командира. Они, понятно, принадлежали к одной и той же партии незалежников с.-д., так же как и у Махно все подконтрольные и контролирующие лица принадлежали к одному и тому же социальному слою — крестьянству и одной и той же политической группе — анархистам или анархиствующим. Понятное дело, что РВС никакого влияния на дела иметь не мог и не имел. Это была ширма, выкрашенная в черный анархический цвет, за которой командирами частей и всеми партизанами творились всякие гнусности. О влиянии его можно судить хотя бы по тому, что во главе его после Волина стал беспартийный повстанец Лащенко. «Состав реввоенсовета был из 22 человек; все члены реввоенсовета исполняли беспрекословно приказы и указания командарма Махно, действительно, не проявляя никакой инициативы» [191] . «Комсостав в лице Махно игнорировал РВС, дискредитируя последний» [192] .

В те периоды, когда Махно воевал с соввластью, фактически цельной армии не было. В 1919 г. армия Махно действует как одно целое, но, начиная с 1920 года, она разбивается на 2–3 группы (корпуса) под командой отдельных командиров. Каждая группа действовала совершенно самостоятельно. Выполнив данные им задания, все группы чаще всего сходились в определенном месте или бродили в определенном районе, покуда не натыкались друг на друга или не связывались через свою разведку. Комгруппы (командиры групп) иногда делали то же с отдельными полками. Когда на махновскую армию наседали красные части, Махно быстро отступал, стараясь уйти из поля зрения красных частей и затем немедленно повернуть им в тыл, оставив впереди для завлечения красных какую-либо отдельную часть. Чаще всего красные терпели поражения от этих совершенно неожиданных, коротких и сильных ударов с тыла. Когда красная часть, разбив махновцев, казалось, преследует их, они неожиданно оказывались у красных в тылу. Если этот прием махновцам не удавался, они, под давлением близко наступавшего врага, распускали армию на группы, уходившие в разные стороны, и тем сбивали с толку врага; иногда группы распускались даже по полкам, а полки по сотням, вплоть до мельчайших тактических единиц. В 1921 году вся Украина кишела этими махновскими партизанскими отрядами, которые то соединялись в единую силу, то опять распылялись по стране и, зарывая оружие в землю, превращались в «мирных селян».

Воробьев, один из махновских командиров, показал, что «отдельные банды между собой связи не поддерживали. Для связи же отдельных групп с главным штабом банды служат женщины и мальчики — контрразведчики 14–15 лет, в обыкновенной крестьянской одежде, с документами за печатью волисполкома других губерний. С большим успехом контрразведывательную службу несут старики-оборванцы, разыгрывающие роль странников. Эти агенты-разведчики после неудачного для банды боя, когда банда бывает рассеяна на отдельные группы, высылаются соответствующими опорными пунктами, куда и направляют разорвавшиеся от ядра части» [193] .

Быстрое передвижение при всех этих условиях играло для махновской армии решающую роль. В день махновская конница уходила на 60–100 верст, в то время как регулярная конница обычно делала по 40 и в редких случаях до 60 верст в день. Достигалась эта быстрота тем, что махновцы меняли лошадей у крестьян. В 1920 и 1921 гг. они мобилизовали третью лошадь в крестьянском хозяйстве, что вызвало раздражение у крестьянства и ускорило отход его от Махно. В 1919 году армия Махно состояла главным образом из пехоты, в 1920 году преобладала кавалерия, а в 1921 году армия Махно состояла исключительно из конных частей.

Немногочисленная пехота была посажена на тачанки (телеги на рессорах) и мчалась вслед за конницей. Кстати, не случайна эта эволюция в количественном составе различных родов оружия. Повстанцы, ушедшие в пехоту, принадлежала к бедноте, конница же — к богатым слоям деревни. Это сказалось на отношении к советской власти. Подпольная организация. РКП имела свои подпольные ячейки в 1919 году в пехоте и артиллерии, пулеметчики же и конница были недоступны коммунистической пропаганде, — они были махновской опорой.