— София, я очень виноват.

Ее вдруг охватило смирение — но было это облегчение или предчувствие полного поражения?

— Я должен был сказать сразу. — Он поцеловал ее в висок и нежно привлек к себе. София нахмурилась и чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Что сказать?

Джек криво усмехнулся:

— Что я жутко, просто до неприличия богат.

Носик Софии сморщился, глаза наполнились слезами.

— Ох, Джек! — Она наконец-то смогла проглотить стоявший в горле ком. — Не надо. — Она уткнулась лицом ему в плечо.

Теперь настала очередь Джека хмуриться.

— Что — не надо?

— Лгать, — пробормотала она ему в сюртук.

Джек потрясенно смотрел на девушку, которую прижимал к себе.

— София, но я не лгу!

Она взглянула на него с мягким укором, горести улыбнулась:

— Бесполезно, Джек. Мы оба знаем правду.

— Нет, не знаем. — Джек убрал ладонь с ее груди и, взяв руку, сильно сжал ее. — София, клянусь, что я богат. — Когда она улыбнулась, печально и недоверчиво, он чертыхнулся. — Хорошо, пойдемте и спросим вашу тетушку!

Она так на него взглянула, что он поморщился.

— Хорошо, не Люсиллу, а Горацио! Надеюсь, вы поверите словам вашего дяди о состоянии моих финансов?

София удивленно сдвинула брови. Она хорошо знала, что Горацио — человек слова. Даже ради любви он не исказил бы правду. И вот Джек утверждает, что Горацио подтвердит его заявление.

— Но дядя только что уехал. Мы не знаем, когда он вернется.

Джек выругался более цветисто. Он прикинул возможные варианты, но узнали о его недавнем обогащении только родственники, близкие друзья и слуги, а никому из них София не поверит.

— Ну хорошо! — заключил он. — Тогда подождем его возвращения.

В мыслях у Софии царило смятение. Она медленно кивнула, потом оглядела себя и, залившись краской, высвободила пальцы из руки Джека, чтобы привести в порядок платье. Какова бы ни была правда, она должна держать Джека на расстоянии до приезда Горацио — или то, что скажет дядюшка, уже не будет иметь значения.

— София? — Джек почувствовал ее отчуждение и потянулся, чтобы снова привлечь ее в свои объятия, где и было ее надлежащее место. София виновато взглянула на него из-под ресниц и отступила было назад, но Джек уже сжал руками ей талию.

— Нет, Джек! — запротестовала она, чувствуя, как он тянет ее к себе. Она уперлась ладонями ему в грудь. — Ведь мы договорились! — От его взгляда у нее перехватило дыхание. — Мы дождемся дядиного возвращения.

Синие глаза Джека сузились.

— София… — Он встретился с ее глазами, полными захватывающего дух ожидания, но вместе с тем и решимости, и раздраженно вздохнул. — Очень хорошо, но только до его возвращения — да?

София, помешкав, кивнула.

— А после этого мы поженимся в трехнедельный срок.

Это уже не было вопросом. София едва удержалась, чтобы не кивнуть.

— И еще, — продолжал Джек, не сводя с нее глаз, — если я обязуюсь подчиняться вашим требованиям до возвращения Горацио, то и вы обязуйтесь тоже. Больше никакого флирта с вашими поклонниками — кроме меня.

— Я не занимаюсь флиртом, — оскорбленно заявила София.

— И не вальсировать ни с кем, кроме меня.

— Это возмутительно! — София высвободилась из его рук. — Вы сами не понимаете, о чем просите.

— Очень даже хорошо понимаю, — проворчал Джек, выпуская ее. — Пусть все будет по-честному, София.

— И на ужин не ходить ни с кем, кроме меня, — и, конечно, не кататься и не прогуливаться ни с кем тоже.

София хмыкнула, оправляя юбки. Джек приподнял ее лицо за подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Договорились, София?

Она почувствовала, как участился пульс, а дыхание замерло. Их взгляды встретились, и она погрузилась в пучину синевы. Его лицо оказалось совсем близко, губы жесткие, четко очерченные, были в дюйме от нее.

— Да, — прошептала она и, только когда он отпустил ее, задышала снова.

Грациозным жестом он предложил ей руку. Сохраняя достоинство, София взяла свою корзинку и покорно просунула ладонь под его локоть. Она позволила отвести себя по тропинке к дому, и все это время ее не отпускало ощущение, что она балансирует на опасной грани. Но чтобы этот негодник не догадался о царившем в ее душе смятении, она смотрела только в сторону и высоко держала голову.

Джек, прищурившись, улыбался, глядя на нее. В голове его уже зрел план действий.