В ноябре 1945 года с наградной грамотой из рук генерал-лейтенанта К. Телегина, друга маршала К. Жукова, и наградным оружием Павло Загребельный возвращается. Этот именной «вальтер» с вишневой рукояткой аукнется ему не только на допросах у бдительных чекистов зимой 1948 года, но и в наветах записных смердяковых после его смерти.

Павло поначалу вернулся не домой, а в расположение войсковой части 32085. Точнее, в красный, так называемый фильтрационный концлагерь. Страницы о нем один раз проскочили цензуру в 1964 году и восстановлены в 2008 году в романе «Зло».

В январе 1946 года Загребельного освобождают. Формально демобилизуют «по болезни». Врачи решили, что Павло – с хронически больными после плена легкими – не жилец. В родном селе он ищет работу. Редактор районной газеты, дядько Дмитро боится взять корректором родного племянника Павла. Отказ аргументирует: «Был в плену – значит, изменник Родины».

«Четыре года по колена в крови, из собственных тел выстраивали ужасающую пирамиду, завершая ее хищным пятигранником Победы, изнемогая, карабкались по скользким отлогим плоскостям выше, выше, выше, «к окончательной…», – обращается Загребельный к 1945 году в романе «Юлия…», – а тогда все враз обсыпались с нее, как листва с деревьев, и упали к подножью вместе с осколками, сами будто осколки, ничто, прах и пепел, великие воины – и маленькие люди, бессмертные победители – всего лишь жалкие винтики. Нужно было все начинать заново». В июне 1945 года Верховный главнокомандующий в тосте на приеме после Парада Победы провозгласит: «За винтиков, за десятки миллионов простых скромных людей»

Чтобы стать писателем, как говорит пример Загребельного, необходимо обзавестись жизненным опытом. А еще – учиться. После того как родной дядя отказал племяннику даже в работе корректором, демобилизованный лейтенант становится в Солошино колхозным бухгалтером. Дело было незнакомое, но его успокоили, что все верно сосчитает счетовод Нюся. Он отправил заявление в Днепропетровский университет. Отличник, фронтовик, участник боевых действий мог поступать без вступительных экзаменов. Загребельный получил письмо-извещение, размноженное на гектографе, о зачислении на первый курс и предписание иметь ложку, миску, полотенце.

2 сентября 1946 года первокурсник Загребельный зашел в аудиторию № 54 филологического факультета Днепропетровского университета. Там он увидел впервые Эллу Михайловну Щербань. Она стояла в белом платье, держась за спинку стула.

Почему 2 сентября? 1 сентября выпало на воскресенье. Почему останавливаюсь на цифрах? Загребельный всерьез изучал нумерологию. Элла Михайловна родилась 29 января 1929 года. 29-й сонет Шекспира – любимый сонет Загребельного. Павло Загребельный почитал магию чисел. Роман «Европа, 45» имеет 38 разделов, «Зной» – 44 раздела, «Зло» – 57, «Диво» – 22, «Разгон» – 40, «Львиное сердце» – 77. «Я, Богдан» первоначально состоял из 40 разделов, но два из них советская власть запретила.

Загребельный признавался, что факультет выбрал исключительно по незнанию: «Слово «филология» перевел как «любовь к науке». Хотелось просто чему-то учиться, а оказался в самой гуще будущих поэтов и поэтесс. Представьте: 120 человек ходят по коридорам и бормочут стихи. Мне показалось, что я попал в сумасшедший дом. Там я узнал, что филология – это совсем не то, что думал, а любовь к слову. Но учился лучше всех, университет окончил с отличием».

Студенту-отличнику в городе чугуна и стали в пору послевоенных лишений приходится непросто. За учебу необходимо было платить. Нужда заставляет обращаться к ректору университета доценту Л. И. Сафронову с просьбой освободить от платы за обучение, «т. к., кроме стипендии, не имею никаких материальных средств».

«Проживает по ул. Артемовской, 15, кв. 5, – зафиксировала в своем акте обследования условий жизни студента Загребельного комиссия в составе быторга, комсорга и студента курса, – находится в тяжелых материальных условиях. Проживает в подвальной комнате на уголке. Материальным средством к жизни является только стипендия. Имеет отца, помощи материальной от него не имеет. Отличник учебы, примерный общественник. Состояние здоровья – слабое. Часто болеет. Имел одноразовую помощь со стороны профкома ДГУ – в виде безвозмездной ссуды».

В голодном 1947 году в студенческой столовой кормили одной свеколкой с какой-то подозрительной подливой. А на лекциях по политэкономии преподаватели цитировали слова Вождя о том, что «советский гражданин, свободный от цепей капитала, стоит головой выше любого зарубежного высокопоставленного чинуши, влачащего на плечах ярмо капиталистического рабства».

В январе 1948 года, когда маршал Константин Жуков пребывал в немилости у Генералиссимуса, арестовали его друга генерала Телегина. Зимним вечером студент Загребельный возвращается в свой подвал. Его хозяйка с перепуганными детьми съежились за ситцевой ширмой. Два сотрудника МГБ уже перевернули все вверх дном. Опешившего студента выводят на улицу, где его ожидает третий сотрудник, слепящий фонариком в глаза, и увозят «куда следует». Допрос в областном управлении Министерства госбезопасности продлится до утра. Вспомнили лейтенанту Загребельному и знакомство с генералом Телегиным, осужденным на 25 лет по 58-й статье, и службу в Западной Германии.

Этот период жизни Загребельного и сегодня не дает покоя назойливым, точно жуки колорадские, смердяковым-атланто-евроинтеграторам. Им не комфортно в Гамериках – Европах с Загребельным, который адъютанта Власова разоблачил и из-под носа англо-американских спецов немецкого ракетчика вывез на Родину для укрепления ее обороноспособности. Не могу понять – что тут неясно? Как говорил гений разведки Рудольф Абель (Вильям Фишер), лучшая конспирация – никакой конспирации. Вот первый том романа «Тысячелетний Николай», раздел «Охота на хлястики». Sapienti sat.