– Никто не способен на подобное лишь из-за трех бутылок вина, – выдавил Шпенглер сквозь сжатые от боли зубы.

Оги окинул его поскучневшим взглядом.

– На прошлой неделе я обратился к вам с просьбой. А теперь она превратилась в требование. Только и всего.

Но ведь есть же горничная, мелькнула у банкира мысль. Она не могла не заметить неладное и уже наверняка позвонила в полицию. А потом он вдруг вспомнил, что Сирина по непонятным причинам не вышла в гостиную, чтобы предложить гостям напитки, а это скорее всего означало, что ее тоже обезвредили. Вероятно, так же, как и его жену.

У Кейси зазвонил мобильный телефон. Он отошел в сторону.

– Говорите, – произнес он по-японски. Только сотрудники самых секретных ведомств Южной Кореи и Соединенных Штатов пользовались столь надежно закодированными линиями связи.

Шпенглеру показалось, будто у него появился шанс. Он вскочил с кресла и бросился бежать. Не отнимая телефонной трубки от уха, Кейси резко развернулся на месте и ударом подошвы в затылок сбил банкира с ног, заставив его неуклюже проехаться по ковру гостиной на своем округлом брюшке. При этом японец не сумел сдержать ухмылки, в которой читалось: «Вот чудак!»

– Нет, ничего важного, я могу разговаривать, – сказал он в трубку. – Продолжай.

Он подошел и крепко прижал хозяина дома к полу, поставив ногу ему на спину.

– Да, понял тебя. – Кейси обратился к Оги: – Сэр, это Дермотт.

Дермотт возглавлял их группу в Сан-Франциско, которая отслеживала последствия операции в «Маленькой Японии».

– Я с ним поговорю.

Кейси кинул ему трубку, и Оги поймал ее с легкостью и проворством гораздо более молодого человека, чем он был на самом деле.

– Слушаю.

– Тот гражданский, что обследовал место убийства, может создать нам проблемы, сэр.

– Торговец старым барахлом? Вряд ли.

– Не забывайте, что он сын Джейка Броуди.

– Да, но сам он продает расписные веера старушкам с седыми буклями. Забудь о нем.

– Но с ним только что встречался в городе лейтенант, ведущий расследование. А еще у него побывал Хара.

– Хара?

– Да.

Оги задумался.

– Ладно. Торговец антиквариатом действительно сейчас остается их единственным связующим звеном с Японией. Пронаблюдай за ним какое-то время. Но только за ним. Полиция не представляет для нас угрозы.

Операция прошла идеально. Кейси и его люди уже через несколько минут находились на безопасном расстоянии от «Маленькой Японии», а группа Дермотта обеспечивала прикрытие. В ее задачу входило лишь дистанционное наблюдение за полицейскими. Действовать они могли начать лишь в том случае, если бы произошло нечто непредвиденное. Остальное тоже находилось под контролем, включая любые контакты, которые власти Сан-Франциско могли попытаться установить с Токио.

– Зачем ты тревожишь меня из-за пустяков? – спросил Оги.

Он слушал ответ, все больше и больше мрачнея. Вопреки приказу Дермотт напал на Броуди, а это означало только одно – антиквар мертв, а Дермотт позвонил, чтобы получить санкцию задним числом. К сожалению, у их лучшего бойца был крупный недостаток – слишком взрывной темперамент. Терпение, терпение. Терпение превыше всего! И Оги оборвал собеседника:

– Я же четко тебе объяснил – никаких больше трупов в Сан-Франциско. Наша миссия слишком важна.

– Но Броуди жив.

Позволив Дермотту закончить с описанием схватки, Оги произнес:

– Ты правильно сделал, что отступил. Когда в последний раз кому-то удавалось отбиться от тебя?

– Подобного не случалось вообще ни разу, сэр.

– Я так и думал. И теперь твоя глупость может нам дорого обойтись.

– Виноват, сэр. Я потому и позвонил, чтобы попросить разрешения на приоритетную чистку. Теперь она представляется неизбежной.

На их условном языке приоритетной чисткой называлось физическое устранение субъекта любыми доступными методами.

– Неизбежной? Едва ли. Санкции на устранение ты не получишь. Удар был нанесен превосходно. Полиция ни о чем не знает, и им не удастся ничего обнаружить. Дело положат на полку очень скоро, если ничто больше не привлечет их внимания. Твоя задача в том и состоит, чтобы больше ничего не произошло. Никаких новых контактов, никаких трупов. Затихни пока. Или ты всерьез рассердишь меня.

– Слушаюсь, сэр, – сказал Дермотт. А потом после паузы спросил: – Но ведь я правильно понял смысл вашего слова «пока»?

Оги хорошо улавливал моменты, чтобы сменить кнут на пряник. Дермотт и Кейси были его лучшими агентами и требовали к себе особого подхода. Например, кровожадные инстинкты Дермотта следовало время от времени удовлетворять, и Оги понимал, что должен будет отдать ему на растерзание антиквара, как только шумиха после дела в «Маленькой Японии» стихнет.

– Да, ты понял меня, – произнес Оги и отключил телефон. – Ну как? Вы не передумали? – обратился он к финансисту. – Будете сотрудничать с нами?