— И попить чайку к тебе те нутрии больше не приходили?

— Дядь Коль, я, между прочим, тебе о серьезных вещах говорю!

— А вот еще был случай, — продолжил Петрович. — Поспорил ты как-то раз с деревенскими мужиками, что скрестишь кролика с зайчихой. Новую породу ты вывести решил — скоростную и морозоустойчивую. Поймал ты, значит, в силки зайчиху, а потом вместе с кроликом ее три дня насиловал. Правда, как потом выяснилось, не зайчика это была, а заяц. Так ты к какому греху, племянничек, животных склонял?

Витька развел руками.

— Дядь Коль, ты в деревню уехать хочешь? Не один, конечно, а вместе с дочкой и внуками?

Старик помрачнел.

— Ну, хочу…

— Правильно. Но для этого деньги тебе нужны. Понимаешь? Деньги, темная твоя, социалистическая душа!..

— А как много мы с тобой за моих трех кошек с котом выручим? Миллион, что ли?

Витька сел на диван рядом с Петровичем.

— Дядь Коль, давай поговорим откровенно. Ты веришь, что кошки твои какие-то необычные?

Старик немного подумал.

— Нет, конечно…

— Правильно, — твердо сказал Витька. — Гениальных кошек не бывает. А мистика это такая ерунда, что ей увлекаются только интеллигенты, околоцерковные бабушки и девушки на выданье. Короче говоря, дядь Коль, твоя Багира ничем не отличается от других черных и зеленоглазых кошек. Понял?

— Нет, — честно признался старик.

— Во воспитание, а?!.. — Витька ударил кулаком по ладони — Дядь Коль, тебя что, всю жизнь в социалистическом раю ангелы нянчили? Посмотри в окошко, двадцатый век через пару лет кончится! Так что повторяю еще раз и только для бестолковых: да, черная кошка сама по себе ничего не стоит. Но если ее будешь продавать ты, за нее, при наличии ажиотажного спроса, можно выручить неплохие бабки. И чем больше у тебя будет черных, зеленоглазых кошек, тем лучше. Теперь усек?

— Усек, — кивнул старик. — Жульничество это, чужих ворованных котов продавать.

— Да, если бы твоя Багира и в самом деле была какой-нибудь особенной кошкой! Понимаешь?.. Тогда речь могла идти о подмене качественного товара элементарной подделкой. А что мы имеем в нашем случае? Покупатель хочет приобрести черную, зеленоглазую кошку «от Петровича»? Что ж, он ее получит. А теперь объясни мне, в чем тут заключается обман?

Старик задумался.

— Значит ты, Витька, хочешь подавать то, чего у нас с тобой сейчас на самом деле нету?

Лицо племянника чуть заметно дрогнуло.

— Почему это нет? — возразил он. — А может быть черные, зеленоглазые кошки и в самом деле чуть-чуть особенные? Только не одни твои, а все? А, кроме того, мы же не рабочим и крестьянам их продавать будем. Ты, дядь Коль, как к богачам относишься?

Старик поморщился. Российских нуворишей Петрович не любил и на выборах всегда голосовал за коммунистов.

— Вот видишь!.. — в глазах племянника снова зажегся хитрый, змеиный огонек. — Так что моральная проблема отпадает сама собой. В конце концов, тебе на что деньги нужны? На благородное дело. А кто тебе поможет кроме меня?.. Государство, что ли?.. Так этот «Робин Гуд» если и грабит олигархов, то все награбленное отдает другим, при чем таким же. А вся эта дележка происходит только в пределах московского Садового кольца…

Договорить Витька не успел. На кухне зазвенело разбитое стекло и что-то с силой ударило в стену комнаты. Витька метнулся на кухню. Вернулся он, оттуда держа в руки увесистый булыжник.

— Ну, суки!.. — пробормотал племянник — Ну, суки, держитесь!

Затем, очевидно, решив что все слова излишни, он рванул дверь на улицу.

«Теперь Серега со своими дружками покоя не даст, — с тоской подумал Петрович. — Ох, Витька, Витька!.. Принесла тебя нелегкая!»

— А-а-а, что б тебя!.. Руку сломаешь!.. — почти сразу донеся со двора, через широко распахнутую дверь, чужой злой голос.

Тут же послышался сильный звук удара по чему-то мягкому и Витькин почти звериный рык. Затрещал забор. С характерным звуком рухнули и покатились по земле недавно уложенные Петровичем в аккуратную горку бревна.

Петрович механически нашарил тапочки непослушными ногами. Старик с ужасом думал о том, что возле кроличьего сарайчика лежат оставленные им вилы и тяжелый топор-колун. Не зная, что делать, старик бросился к старому сундуку. Там, на самом его дне, была спрятана заряженная мелкой дробью двустволка.

Во дворе было темно как в чулане. Вышедший со света старик едва не упал, споткнувшись о лежащее на земле, возле самого порога, тело в желтой куртке. Незнакомец держался обеими руками за разбитое лицо и громко стонал.

Петрович поднял ружье, собираясь пальнуть в воздух.

— Не надо, дядь Коль, все уже, — из темноты, навстречу Петровичу, шагнул Витька. — Вот козлы!.. Вилы сломали, гады…

Племянник швырнул к ногам старика изломанный черенок. Острые иглы вил тускло блеснули.