— Придется, тем более что пятнадцати тысяч баксов она не стоит, — Витька взял овчарку за ошейник. — Ну, пошли, погорелец?

Витька вернулся домой только вечером в прекрасном расположении духа. От него пахло пивом и парикмахерской. С самым безразличным видом Лена заглянула в полиэтиленовый пакет мужа. Там лежала бутылка водки, блок дорогих сигарет и головка сыра. О том, сколько у Витьки было денег перед уходом, Лена знала лучше него самого.

— Киоск обворовал? — с неприязнью спросила женщина.

— Нет, овчарку продал, — улыбаясь, пояснил Витька. — На птичьем рынке какому-то типу пастушеского вида.

— Какую овчарку?!

— Как, это какую? Хорошую. Ты что не знаешь, что я еще ни разу в жизни не торговал плохими овчарками? — Витька взял пакет из рук жены и поцеловал ее в щеку. — Сыр я тебе купил. Я знаю, ты его любишь.

— Я была в ветеринарной лечебнице, — глухо сказала Лена — В кабинете номер восемь.

— Так. И кого же ты там увидела?

— Врача. Он сидел за столом и рисовал.

— Интересно что?

— Кажется, портрет Мадонны с младенцем… Врач угостил меня чаем, мы немного поговорили о тебе и я поехала домой.

Лена стала надвигаться на мужа. Витька попятился и на всякий случай поднял руку к лицу.

— Солнышко, — быстро заговорил Витька. — Все дело в том, что я очень спешил. У меня масса дел да и вообще… Извини, что так получилось.

Выражение лица Лены не предвещало ничего хорошего.

— Витя, ты подонок, — твердо сказала Лена. — Наглый, отвратительный подонок. Хуже обезьяны.

Женщина отвернулась и вышла из комнаты. Витька пожал плечами и поставил на стол чистый стакан. Потом заглянул в полиэтиленовую сумку.

Бутылки водки и головки сыра там уже не было…

Утром, не предупредив никого, Витька уехал в деревню. На столе лежала короткая записка: «Буду вечером. Нужна машина. Целую всех, кроме Ленки. Я.»

Лена лениво ковырялась вилкой в яичнице и молчала. Ее настроение было просто отвратительным. Петрович несколько раз пытался заговорить с молодой женщиной о погоде, но та только вздыхала в ответ.

— Да что с тобой?! — повысил голос старик. — Случилось, что ли, что?

— Случилось, — Лена кивнула — Только давно.

— Ну-у? — притворно удивился Петрович. — Тогда давай рассказывай. Люблю про старину слушать.

Рассказ Лены о том, как подлец-Витька влюбил в себя наивную и прекрасную принцессу или «Будь моим волшебником».

— Таких отвратительных типов, дядь Коль, как мой муж еще поискать нужно, — начала свой рассказ Лена. — Ведь он только с виду мужиком кажется, а внутри у него одна запутанная философия. Правда, кое-кому это даже нравится. Вчера вот, например, меня врач в ветеринарной лечебнице все чаем угощал и о Витьке расспрашивать пытался. Как, мол, вы с ним живете и что он за человек такой, ваш супруг? Я, конечно, ветеринару, всю правду о Витьке выложила. А потом вдруг смотрю, у него от восхищения глазенки чуть на лоб не полезли, — Лена в сердцах стукнула ладошкой по столу. — Эх, не разобралась я вовремя в Витьке!.. Хотя, с другой стороны, меня вроде бы и винить себя не в чем. Для того, что бы такого проходимца, как Витька разоблачить лет пять нужно, не меньше. Хитрый он, как змей. Знаешь, дядь Коль, где мы с ним познакомились? В городе, я тогда тут у вас, в техникуме училась. Сначала, конечно, наше знакомство с Витькой чисто формальным было: здравствуй, как поживаешь, вот и весь разговор. Мне тогда совсем другой парень нравился. Не то что бы любовь у меня с тем парнем была, а все-таки что-то около этого. Молодые девчонки они ведь глупые. То смеются, то плачут и каждый день для них так ясно начинается, что… Ну, в общем, любой пустяк чем-то огромным по неволе показаться может. От ощущения счастья жизни, что ли?.. Хотя, я вот думаю…

— Ты сама-то поменьше философствуй, — заметил Петрович. — Лучше дальше про подлеца-Витьку рассказывай.

Лена смущенно пробормотала себе под нос: «С кем поведешься, черт бы его побрал, от того и наберешься!» и продолжила:

— Ну и вот, значит… Как-то не заладилось у меня с моим ухажером. Ссориться мы с ним стали по каждому пустяку. Дело прошлое и нечего тут греха таить, кое-какие претензии у него ко мне появились. В том смысле, что нет, мол, больше моего мужского терпения вокруг и около самого главного в любви ходить.

Сижу я как-то раз вечером на скамейке, возле общежития, и реву как последняя дура. Вдруг смотрю, Витька идет. «Что плачешь, Принцесса?» — спрашивает. Я молчу. Витька рядом сел. Потом говорит: «Ладно, мне спешить не куда. Так что давай, исповедуйся, Принцесса, в своих проблемах». Спешить Витьке действительно не куда было. Он тогда в гараже, возле нашего техникума работал…

— Да я знаю, — сказал Петрович. — Ты что не помнишь, что он тогда у меня жил?

Лена удивленно посмотрела на старика.

— А ведь верно, дядь Коль, как же я забыла? Словно сто лет назад все было.

— Ты дальше рассказывай. Может, повеселеешь.

— Ну и вот… Я тогда Витьку, конечно, прогнать хотела, только не ушел он никуда. И, честное слово, мне даже легче стало. Он ведь веселый… Поболтали мы с Витькой немного и никуда в тот вечер я не пошла…

— А куда ж ты идти хотела?

— На ночевку в другое место, — улыбнулась Лена. — Но, наверное, даже если бы и не Витька, все равно я никуда не пошла. Не судьба, что ли?.. После того вечера стал мне Витька чаще на глаза попадаться и каждый раз как будто случайно. То в буфете его встречу, то на улице… Улыбнется мне Витька при встрече, подмигнет и спрашивает: «Ну как дела, Принцесса? Плакать еще не разучилась?» Одним словом, очень подлую стратегию он тогда выбрал…