— И они не пересекаются в эфире? — уточнил Сай.

— Нет. Вот это было бы ненужным расточительством. Я думаю, что и слушателям так легче. Аудитория-то одна и та же — и, слушая наши передачи, им не надо «перескакивать» с волны на волну. Правда, сейчас перед нами стоит задача привлечь более молодых слушателей — молодых не столько по возрасту, сколько по отношению к происходящему. Нужны слушатели с изменившимся менталитетом, верящие в преобразования. И, следовательно, нужны программы, отвечающие их запросам. Всем известно, что средства массовой информации в России развиваются и меняются очень быстро — как раз с учетом этого фактора.

— Помогает ли вам в нынешней работе личный опыт жизни в России?

Конечно, я мог бы этого вопроса и не задавать — ответ на него только один. И все же интересно было услышать Кевина: не секрет, что обретаемый опыт, даже схожий по сути, порою приводит нас к результатам совершенно противоположным.

— Очень даже помогает! — с энтузиазмом ответил Кевин. — Четыре года, которые я там провел, — это неоценимый опыт. Один из его результатов, — Кевин улыбнулся, — двое из троих моих детей состоят в браке с русскими. Причем, мой сын живет в России.

— А чем он там занимается? — поинтересовался Сай.

— Спутниковой съемкой земельных ресурсов. И — с использованием полученных данных — разработкой системы продажи личной собственности, относящейся к недвижимому имуществу. Он живет в Москве, но много ездит: большая часть его деятельности — за пределами России. Очень интересно наблюдать, как развивается это направление. А дочь моя замужем за русским и живет в Лондоне.

Моя жена — директор неправительственной организации, благотворительного фонда, собирающего средства на природоохранительные мероприятия в России и бывших республиках СССР. И поэтому она находится в Москве. ISAR — так называется ее организация, очень известная в России. Ее партнер — Социально-экологический союз, российская организация. Моя жена занимается этим уже почти 10 лет. Между прочим, мы готовимся встретить Рождество в Москве с сыном и тремя внуками…

— В Калифорнии погода лучше, — с улыбкой заметил Сай.

— А вы-то в Москве часто бываете? — обратился ко мне Кевин.

Пришлось признаться, что к этому дню единственный раз за многие годы был я там — в городе, где родился и прожил значительную часть своей жизни, — один раз, спустя 15 лет после отъезда. Было это сразу после подавления путча — в 91-м. И что вот, в октябре, должен был лететь туда по приглашению Российского ПЕН-центра: уже были билеты и уже была бронирована гостиница в центре города. Не случилось. Не пустила кончина мамы…

— А знаете ли вы, сколько здесь, в Америке, «говорящих по-русски» радиостанций? — задал я в свою очередь вопрос Кевину — Кажется, их очень много…

— Да, теперь — почти в каждом штате. Как бы вы оценили возможность сотрудничества с ними? Ведь их программы — неисчерпаемый источник для трансляции на Россию, — предположил я.

— О, это очень интересное предложение! — Кевин действительно выглядел заинтересованным, он даже показал знаком Джозефу, чтобы тот пометил эту мысль в блокноте, лежавшем на столе перед его коллегой.

— Из этих программ российские слушатели могли бы многое для себя почерпнуть, — стали говорить по очереди мы с Саем. — Вот, например, телевидение: большинство русскоязычных станций показывают здесь российские программы, зачастую, просто воруя их из эфира, либо используя местные фильмотеки. Причем, чаще всего передачи эти очень низкого качества, но за неимением другого наши русскоязычные зрители их смотрят.

Почти то же и с радиостанциями. И в результате, многие из «новых американцев» очень мало знают о том, что же происходит в стране, в которой они сами живут — здесь, в Америке. Встречаясь друг с другом, они нередко спрашивают: «А вы слыхали, что тот (или этот) сказал в Думе?» Так вот: было бы хорошо объединить усилия «Голоса Америки» и русско-американских радиостанций, чтобы создавать программы, ориентированные и на российских, и на русскоязычных американских слушателей.

— Это очень интересно, — выслушав нас, повторил Кевин.

— Я обязательно обсужу эту идею в Вашингтоне с госпожой Либерман. Вполне вероятно, она ею заинтересуется. Тем более, что и «Голос Америки», и Радио «Свобода» всегда ищут новые пути общения с аудиторией, ищут способы донести до слушателей информацию, которая будет им интересна и позволит понять, что и как происходит в Соединенных Штатах.

Но, — добавил Кевин, — существует закон, не разрешающий «Голосу Америки» вести трансляцию внутри страны, связь может быть только односторонняя…

— Так ведь я как раз об этом и говорю: программы русско-американских радиостанций можно было бы использовать в передачах на Россию. Ведь они — неисчерпаемый кладезь информации о жизни русскоязычной американской общины и страны в целом, — мне казалось, что Кевин не вполне понимает, что именно я имею в виду.

— Это, несомненно, достойно обсуждения. Идея использования русскоязычных программ, создаваемых местными радиостанциями, очень интересна, — согласился Кевин. — А «Панорама» имеет свои программы на этих станциях?